Книга Семь мармеладных поцелуев, страница 98 – Рацлава Зарецкая

Катя неопределенно пожала плечами.

— Как хочешь, — сказала она и, распечатав леденец, закинула его в рот. — Мне уже все равно. Не хочу иметь с ним ничего общего.

— Значит, тоже завтра в театр не пойдешь?

— Почему это не пойду? — возмутилась Катька. — Еще как пойду! Почему добро пропадать должно из-за всяких козлов?

— И то верно, — заметила я и сделала глоток чая.

— Ну а ты что, рассказывай, — тихо произнесла подруга, словно боясь спугнуть меня.

Я смущенно улыбнулась, теребя бирку заварочного пакетика.

— В театр же не пойдешь с Демидовым, так? После того, как поспала на плече Ларского. — Подруга улыбалась слабо, но искренне.

Мне не очень хотелось рассказывать о том, чего я сама еще до конца не поняла, но покрасневшие от слез Катины глаза не оставили мне выбора. Ей надо было сейчас отвлечься на что-то другое и хоть ненадолго забыть историю с Никитой.

— Ну-у-у, — протянула я. — Саша нашел меня в лесу, привел в коттедж, потому что ключей от нашего домика у меня с собой не было.

— Молодец, хороший предлог, — кивнула Катя.

Я смущенно засмеялась.

— Он вдруг разоткровенничался со мной и как-то так вышло, что мы начали целоваться. А потом Саша сказал, что я ему нужна, как воздух. Предложил встречаться…

— Ларский?! — Катя взвизгнула так, что я аж подпрыгнула на месте. — Встречаться?! Тебе?! Вот это капецный капец, подруга! И что ты ответила? Что подумаешь или что? — Подруга от нетерпения даже затопала ножками.

Я помотала головой:

— Сказала, что согласна. Что хочу попробовать. Быть. С ним.

Последние слова дались мне очень тяжело, потому что к этому моменту я уже была смущена настолько, что от волнения у меня сердце барабанило так, что в ушах отдавалось.

— УУУУУИИИИИИИИ! — завизжала подруга, вскочив с места. — Я просто капец в каком восторге! И в шоке! И в шоке, и в восторге! Это же Ларский, Анька! Наш Тирекс, которого все боятся до усрачки! Как, блин, так вышло, что вы влюбились друг в друга?!

— Влюбились? — Я произнесла это слово медленно, растягивая буквы и словно пробуя на вкус. — Влюбились…

Не знаю, как Ларский, но я, кажется, действительно влюбилась. Иначе как еще объяснить то, что, сидя у лучшей подруги, мне безумно хочется сейчас вскочить и побежать к нему?

Ну что ж, Аня, поздравляю! Ты — влюбилась!

***

После очередной гонки по трассе за городом, Алек вернулся домой во втором часу ночи и сразу же направился к бару. Бросил в бокал три кубика льда, залил их виски и, не дожидаясь охлаждения напитка, выпил все залпом. Сморщился и налил еще, однако вторую порцию ему не дала выпить мать.

— Что случилось? — спросила она, тихо сев рядом с сыном.

Алек скривился, глядя в бокал с золотистым напитком. Рассказывать о своих любовных неудачах матери не хотелось, но выговориться кому-то было нужно — буря чувств клокотала в груди Демидова и сжигала его изнутри.

— Ларский снова меня обскакал, — прорычал Алек, сжав бокал так, что побелели костяшки пальцев.

— В чем?

— В любви, — хмыкнул Алек.

— А-а-а, — понимающе протянула Галина Юрьевна. — Аня все же повелась на более крупную рыбку.

— И ты туда же… — простонал Алек, сжав большим и указательным пальцами переносицу.

— Не переживай, милый, все идет правильно, — Демидова погладила сына по голове. — Она еще к тебе прибежит, поверь мне. Просто надо немного подождать, и все станет твоим: деньги, компания и девушка. Правда, сомневаюсь, что к этому времени Соловей будет тебе нужна.