Книга Осень Борджиа, страница 26 – Юлия Евдокимова

Некоторые современники уверяли, что в те дни Лукреция была прекрасна, прежняя красотка в шикарных нарядах не смогла бы сравниться с самоотверженной герцогиней с горящим взором.

«Жемчужина этого мира, красивая, добрая, милая и учтивая по отношению ко всем» — напишут о Лукреции те, кто встречался с ней в то время.

Пушки Альфонсо победили. Феррара выстояла и Мантуя все это время поддерживала соседнее государство. Но судьба приготовила Лукреции новый удар: ее первый сын Родриго умер на юге Италии, в Бари.

Уехав из Рима, Лукреция никогда больше не увидела своего сына. Они расстались, когда ему исполнилось два года, умер он тринадцатилетним. И хотя она все время занималась на расстоянии его образованием и следила за его жизнью, это не заменит личной встречи.

Никто не гарантировал, что имей она возможность взять ребенка в Феррару, он остался бы жив, детская смертность в те времена была высока. Но она не могла избавиться от чувства вины. Еще тяжелее — вступить в наследство и получить земли и имущество своего сына, настоящий кошмар для матери. Лукреция приняла наследство — Ферраре, ослабленной войной, нужны были деньги.

Единственным человеком, с которым герцогиня поделилась своими чувствами и своим горем стала невестка, Лукреция написала длинное письмо Изабелле, излив душу, и отправилась в монастырь Корпус Домини, где приняла обеты, став светским членом францисканского третичного ордена, объединяющего верующих мирян, которые хотят привести свою жизнь в соответствие с указаниями святого Франциска Ассизского. В монастыре, удалившись от мира, герцогиня провела месяц.

Она начинает носить власяницу, как инструмент покаяния. Это больно, власяница, которую носят под одеждой, состоит из цепочки с шипами и черной ленты, которая, в зависимости от размера, повязывается на талии или вокруг бедра. Этот предмет причиняет носящему постоянную боль, нанося шипами раны.

Герцогиня носила власяницу до конца своей жизни. Теперь ее одежда лишь сливового и серого цветов, а муж постоянно упрекает в пищевых ограничениях: хватит самоистязаний, Ферраре нужна здоровая герцогиня.

* * *

Проходит немного времени и от лихорадки (ох уж эти римские болота и комары!) умирает Папа Юлий II. Его понтификат продлился всего 9 лет, но успел принести много бед. Никого не обвинили в отравлении, так мечтала вся Италия избавиться от этого человека.

О смерти Юлия сожалеют лишь художники, за исключением одного: Микеланджело. Следующие тридцать лет ему постоянно будет доставаться от наследников Юлия. Микеланджело начал сооружать гробницу понтифика, когда ему было всего тридцать лет, постоянно сокращались расходы, скульптора обвиняли в уводе денег на сторону и создании слишком скромного памятника. Речь о мавзолее в римском храме Сан Пьетро ин Винколи, Святого Петра в веригах, признанном шедевре, но наследники семьи делла Ровере будут упрекать Микеланджело даже тогда, когда ему исполнится семьдесят лет.

Феррара ликует, враг умер! Герцоги пытаются успокоить народ, просят вести себя сдержанно, ведь Альфонсо все еще отлучен от церкви, а значит нельзя совершать таинства и хоронить умерших на освященной земле. Они надеются, что новый понтифик из семьи Медичи отменит отлучение.

Папа Лев Х соглашается стать крестным маленького сына Альфонсо названного в честь дедушки Эрколе, и даже предоставляет Альфонсо почетное место на своей коронации. Но больше ничего!