Книга Повелитель ночи, страница 39 – Юлия Евдокимова

⠀ — Простите, падре! Это моя вина! — женщина пыталась стереть капли шоколада с деревянной столешнице. — Но я отдам вам мою чашку, смотрите, я даже не успела снять ее с подноса! Пожалуйста, выпейте!

⠀ Отец Грегорио, смущаясь под взглядами соседей, привлеченных шумом, кивнул, взял чашку, размешал сахар.

— Странный вкус сегодня у их шоколада… Гвоздика… разумеется, гвоздика… и еще миндаль. — Он вскочил, напугав соседей, опрокинул стол толстым животом, прижал руки к горлу, захрипел и рухнул на пол.

⠀ Официанты и посетители с ужасом отскочили в сторону и смотрели, как толстый священник корчится на полу таверны.

Никто не сделал ни шага вперед, наоборот, напуганные, они отступили еще дальше.

⠀ — Кто-нибудь, вызовите врача! — опомнился один из посетителей.

⠀ Лицо падре Грегорио посинело, зрачки расширились и он обмяк на полу.

⠀ В таверну вошли двое стражей, привлеченные шумом. Старший наклонился над телом, пощупал пульс. Покачал головой.

⠀ — Что тут произошло?

— Он вскочил… — ответила дорого одетая дама.

— Он ничего не сказал, только захрипел и упал, — добавил другой посетитель.

— Но сначала, — сказал пожилой мужчина в черном костюме, — я видел, как молодая женщина уронила его чашку и предложила заменить своей.

— А где эта молодая женщина?

⠀ Оказалось, что никто не видел куда и в какой момент исчезла дама. Ситуация становилась подозрительной.

⠀ — Кто он? Кто его знает?

⠀ Официант шагнул вперед:

— Это падре Грегорио Бартоломени из монастыря Сан Джованни и Паоло. Я его немного знаю, потому что он постоянный клиент, приходит сюда пару раз в неделю. Надо уведомить приора монастыря.

⠀ Старший стражник прекрасно знал, что в Венеции правосудие Светлейшей имеет приоритет над каноническим правом, как минимум в отношении таких преступлений.

⠀ — Всем оставаться на местах. Горе тому, кто попытается уйти. Никому не входить и не выходить. Это дело Повелителя ночи.

⠀***

Когда Повелитель ночи в сопровождении стражей вошел в кафе, он чуть не расхохотался. Посетители и официанты стояли прижавшись к стенам, словно застывшие статуи.

Увидев фигуру в черном плаще и маске они попытались слиться со стеной, растворится, боялись смотреть не только на магистрата, но даже друг на друга.

⠀ Не нужно быть врачом чтобы догадаться — синюшный цвет лица священника, явственный запах миндаля… падре несомненно был отравлен.

⠀ Он не успел дать указания стражам. Распахнулась дверь и в таверну вошел человек в священническом облачении, с распятием, чашей со святой водой.

За спиной его виднелись двое монахов-доминиканцев. Человек поднял руку в благословении.

Они никогда не встречались, но знали друг о друге — самый известный магистрат и самый известный проповедник Венеции.

На проповеди отца Габриэле, настоятеля монастыря Сан Джованни и Паоло, по воскресеньям собирались толпы. Сейчас он кого-то смутно напомнил магистрату, впервые увидевшему вблизи знаменитого приора.

— Как вы узнали о происшествии? — Поинтересовался магистрат.

— Пути Господни неисповедимы, — пробормотал приор. — Я полагаю, нам с вами есть о чем поговорить, eccellenza. Зайдите ко мне на днях. И пусть Господь просветит вас.

— Минуточку. Вы понимаете, что я не могу отдать тело монастырю.

— Я понимаю… человеческое правосудие — ничто перед божественной справедливостью, но вы должны исполнить свой долг. Полагаю, вы подозреваете насильственную смерть.