Онлайн книга «Мю Цефея. Цена эксперимента»
|
— За поступки свои неправедные буду нести я ответ перед господом нашим, а не перед людьми, — наконец вымолвил Влад. — Тебе же скажу одно — я предлагаю не плен, а всего лишь изгнание. Вместе с семьями вашими готов я принять жителей славного Себиша на валашские земли, дать работу вашим ремесленникам, обеспечить всем себишцам кров и покой. Оставляйте нажитое османам, не стоит жалеть — золото ничто перед человеческой жизнью… — Он перевел дыхание, украдкой взглянув на дракона. Тот дремал, прикрыв сизо-серые веки, положив языкастую морду свою на обрубок передней культи, и горячие клубы пара рвались из ноздрей его. — Что же, твои слова дают нам надежду. — Пальцы седобородого неторопливо оправили цепь. — Нам ничего не останется, как положиться на честность твою, на рыцарскую верность слову твоему, Влад. Не на султана же, — он сдержанно хохотнул, — нам всем полагаться! …Ночь упала на Себиш, коварная, точно дракон, вылетающий из пещерной засады. Черной, гулко-бездонною пастью сглотнула прощально взблеснувшее солнце. Сторожко встала над башнями Себиша — серебристыми пиками звезд. Себиш встретил ее полыханием факелов и скрипом повозок, лошадиным надрывистым ржанием и голосами, притушенными ночной темнотой. Ночь катилась по небу. Омытый волнами ее, дракон на мгновенье почудился Владу неведомо-страшною, смолянисто-черной горой, порожденьем самой преисподней, с коей невозможны любые договоренности, а потом — себишские врата со скрипом открылись, и людской поток выплеснулся за их пределы, и дракон повернул настороженно морду к идущим и стеснительно уркнул Владу — свои? Влад кивнул с несказанным облегчением. Ночь стирала следы, уводила, прятала в черных складках одежд одного за другим — уходящих на юг бывших жителей Себиша, мертвого, как потрошенная рыба, покидаемого, преданного своими людьми одинокого Себиша, в пыльной тьме оставленных улиц ожидающего новых хозяев своих, что придут — и вдохнут в его жилы свои голоса, что наполнят площадь его — своими шагами… Себиш спал и видел отвратные сны. — Разграбят тут все и сожгут, — произнес Влад, обращаясь к дракону, слушающему его со всевозраставшим вниманием. — Зачем османам трансильванский торговый городишко? Но — без кровопролитья напрасного, без черных, разбойничье-страшных смертей… — Он тяжко вздохнул. — Если бы все военные походы мог я так завершать — торговыми сделками, скорей подобающими купцу, чем славному воину… Эх, видел бы меня сейчас мой отец, благороднейший Мирча! Он безрадостно хмыкнул, и тотчас дракон заворчал, обернувшись в глухую, подступавшую тьму. — Османы! Мурадово войско приближается к стенам! И если они пойдут догонять, дабы набрать себе пленников… мы направим их по ложному следу. Верно, дракон? — Влад встал на ноги, ощущая себя… нет, не купцом даже, а мимом в пестром ярмарочном колпаке, с бубенцами на поясе, жалким базарным кривлякою на потеху толпе. «Хоп, хоп! Такой праведный рыцарь, а лжешь и торгуешься, чтобы быть всем угодным! Всем, кроме собственной совести! Хоп, хоп!» …А потом дракон поднялся на крыло, и Владу стало не до собственных мыслей. * * * Полдень прятал черные тени в густой изумрудно-зеленой траве, сливавшейся цветом с драконьей спиною. Тяжелой, необъятной горой дракон возлежал на поляне, и храп его наводил трепет на луговые ромашки. |