Онлайн книга «Мю Цефея. Магия геометрии»
|
Тк. По спине расползаются мурашки. Сиди смирно. Дыхание учащается. Сиди смирно. Наверное, надо просто принять это. Плохая смерть для плохого человека. Так или иначе — я уйду молча, уйду без торговли. Грязно, но с достоинством. Сиди смирно! — Стоп… Стоп-стоп. Конечно. Ты ее недостоин, трус. — Да? — Григорий Михайлович приподнимает бровь. — Вам есть что сказать? — Какое у тебя предложение? — О, так сразу к делам? А я думал, мы начнем с нейтральной беседы. Хотел хотя бы узнать: что вы вообще делали ночью на той старенькой улочке? Я глотаю спертый воздух. Хочешь немного поболтать? Как повезло, что именно сейчас, примотанный к табурету, я никуда не спешу. — Отмечал годовщину. — Да ну. Так вы у нас семейный человек?! Она улыбается как актриса Фэй Рэй, моя Диана. Только у нее в передних зубах небольшая щелочка. Украла улыбку у Фэй, когда мы смотрели старого «Кинг-Конга». Она не из тех, кто любит плюшевые игрушки. «Просто пылесборники», — говорит она. А еще обрезает кожуру с яблок (но только с красных!) и не понимает, как эти дамочки курят тонкие сигареты в фильмах — на сигаретах же остается помада. — Да, — отвечаю я, — типа того. — Здорово, что вас кто-то будет ждать дома. Дорога предстоит долгая. Я хочу… пригласить вас в одну очень экзотическую экспедицию. — Что? Хочешь, чтобы я собирал для тебя жопокрылых бабочек в джунглях? — Ну не будьте дураком. — Григорий Михайлович совсем обезоруживающе улыбается. Клянусь, в его словах океан. — Хочу, чтобы вы кое-кого убили. Будто вы еще на что-то способны?! (кыты) Первый раз я убил человека, когда мне было чуть меньше двадцати. Или чуть больше шестнадцати. Не помню. Такие воспоминания всегда торопятся укорениться в мыслях, стать твоей частью. Паразиты. Но паразиты, которых нельзя извести. Иначе потеряешь кусочек себя, иначе умом тронешься. Я видел парней, которые пытались прятать обрывки собственной жизни. Чертовски жалкое зрелище. Шрамы всегда расходятся, могилы разрываются, прошлое настигает. С этим все ясно. Идем дальше. Когда я впервые убил человека — мне дали кличку Шкрипач. Уже не помню почему. Наверное, потому что в жизни мы не выбираем только три вещи: родителей, клички и сны с четверга на воскресенье. Парня звали как-то на Б. Он сказал, сплевывая: «Я не шуткую. Еще раз сунешься сюда, и я встречу твою мамашу после работы». А я ответил со всей своей злостью (и страшным остроумием): «Вырежу тебе вторую жопу на роже». Мы дрались на кулаках. Без говна. Я, конечно, мог бы приложить его камнем, но у меня и так всегда были, как это называется, manos frías. Холодные руки. А потом была Диана и магазин чайников ее деда. Был долгий путь в холодное княжество Санкт-Петрогрард и хрустящий, как лед во рту, язык. Диана любила снег, я любил Диану. Ничья. Сейчас это не имеет значения. Я в белой западне, и меня ждет не самая приятная работенка. Бежать по ледяной пустыне просто-напросто глупо, так что приходится прятать покрасневший нос под шерстяной повязкой и внимательно слушать Француза. Он говорит: — Вы же поняли, что это не обычное дело? Нам придется заглянуть на другую сторону. Он говорит: — Там нас будет ждать местный. Тулун. Шаман. Он говорит: — Не перечьте ему. Делайте все, что он попросит. Это странное место, маэстро, со странными обычаями. |