Книга Ожог Крапивы, страница 54 – Галина Чередий

Я резко шагнул вперед, прежде чем охрана и дернуться успела и наклонившись к коротышке, яростно прошептал так, чтобы слышал только он:

— Да клал я прибор на тебя и твои возможности, ясно? Алиска очень-очень красивая девушка, но ещё она — взрослый свободный человек, — не удержавшись, я выделил. — На. Данный. Момент. И никто за нее ничего решать не имеет права. А ты лапами своими грязными до нее ещё хрен дотянешься.

Отступил, успел уловить краткую вспышку злого страха в карих зенках, подтверждающую мои худшие предположения, развернулся и пошел обратно к своему подъезду.

— Что же, очень жаль, что вы решили не вести себя как разумный человек, Антон Федорович. Надеюсь, хотя бы не трогать чужое своими, как вы выражаетесь, лапами чувства самосохранения у вас хватит.

Не оборачиваясь, я продемонстрировал ублюдку средние пальцы двух рук. Опоздал ты. Не только трогал, но, считай, присвоил.

Я прекрасно слышала, когда проснулся Антон. И то, что он тихонько подходил к двери своей, теперь моей, комнаты и стоял там около минуты тоже слышала. Но показаться ему на глаза была не готова, а уж когда входная дверь хлопнула, возвещая о его уходе, вообще вздохнула с облегчением. И нет, не потому, что боялась всю ночь, что он ломиться начнет.

Хотя и сказать, что я прекрасно спала не смогу. Плохо я спала, очень плохо. А все потому, что чертов Крапива как раз в мои сны вломился самым беспардонный образом.

То мы опять убегали от Андрея, держась за руки, как детсадовцы, а очутившись за тем кустом начали целоваться сходу. То бросались друг на друга, едва захлопнув дверь в квартиру и занимались сексом практически полностью одетыми, не в силах пройти и несколько шагов с того места, где обоих накрыло диким приливом. То все прошлое непотребство начинало происходить на кухне, прямо на столе, на который Антон легко усаживал меня и пристраивался между с готовностью разведёнными ногами. В ванной, под душем, на полу, в кровати…

Я села в постели с натуральным рыком, ощущая себя адски заведенной, как наверное никогда в жизни, разве что в самом-самом начале с Робертом, когда он мне только показал, что же это такое — испытывать оргазм. Тогда я несколько недель ходила, как пришибленная, оглушенная, только и думала о том, когда снова смогу пережить такое наслаждение. А ещё я была зла и мне было неимоверно стыдно. Потому что, у меня прежде реально не было ни фантазий, ни снов с участием других мужчин. А тут такое…

Даже если всему конец, если между нами уже ничего не вернуть, мне все равно было стыдно, неуютно, как будто я в чужой коже очутилась. Я ведь люблю Роберта, люблю. Любила. Не может же настолько сильное чувство взять и пройти, как вирус за каких-то пару недель. А на Антона я просто… реагирую. Да. Однако, как можно любя одного реагировать на другого? И если, внезапно, все же разлюбила, то по каким “симптомам” такое узнаю другие люди? Есть какая-нибудь чертова инструкция, прочитав которую я бы все четко разложила по полочкам?

Вот тут любовь (реально действующая, в процессе угасания, прошедшая) нужное подчеркнуть, а вот — просто физиологическая, или какая она там, реакция. Эх, говорю же — соглашаться пожить у Крапивина было той ещё ошибкой. Похоже, тут все вокруг его энергией похоти пропитано, иначе чего же меня так штырит на пустом почти месте?