Книга Ожог Крапивы, страница 58 – Галина Чередий

Повернул голову и поцеловал в висок Алиску, но на нее это почему-то подействовало как инъекция озверина. Резко села и влепила мне по роже ладошкой, сверкнув глазищами зло.

— Эй! Ты чего? — возмутился я, хотя понимал, конечно, за что словил.

— Придурок! Ты меня изнасиловал!

Я раскинул руки и многозначительно опустил взгляд, намекая прозрачно, что так-то она на мне сидит, и у меня ещё и не полностью упал, а не я ее на себя затаскивал и направляла она моего бойца в себя своими ручками. Ручки золотые, я их за это ещё не раз расцелую. Да, я безусловно повел себя, как скотина натуральная, начав ее лапать, но лапать и зацеловывать — это одно. А без согласия член совать — не-не-не, я до такого ублюдства сроду не опускался и до гробовой доски не планирую.

— Это — другое! Ты все это начал! Спровоцировал.

Во, обвинения пошли. Ожидаемо, чё, и заслуженно, домогательства они домогательства и есть, дошло там до траха или нет. Я серьезно совершенно, и, между прочим, разницу прекрасно вижу между якобы провокацией, когда красотуля в короткой юбке вечером шла и её заломали, типа сама напросилась и тем, когда видишь, что реакция на тебя есть однозначно, и ты только подтолкнул. Но, во-первых, я себя чуток оправдываю тем, что старый мудак Роберт взвел меня, что ту пружину этим своим “не трожь чужое”, а вид бегущей к нему Алиски довел до натурального взрыва, а во-вторых, я так-то в моменте нашего секс-события ни разу от Лисёнка “нет” и не услышал.

— А благодаря тебе мы оба кончили. — понимаю, что практически довожу девушку ещё больше, но я за правду. — Однако, готов признать вину. Я ее даже на регулярной основе готов признавать, Лисеночек, после каждого оргазма. Но давай ты по физии лупить будешь меня хотя бы через раз, а? Это немного ломает кайф.

— Размечтался! — Алиска вскочила с меня, осиротив нас с членом, сразу стало мокро и холодно. — Никакой регулярной основы.

Она резво понеслась из гостиной, явно спеша в ванную, а я подорвался следом, не желая терять такое роскошное зрелище. Но в дверях Алиса вдруг обернулась и уставилась на меня ещё более раздраженно.

— Ты какого черта не дал мне к Роберту выйти?

Вспомнила. Радует, что хоть в принципе забывала на время. А зря ведь вспомнила, я хотел чуть погодить с этими разборками, посмаковать, а то и ещё на один заход ее развести. Зима в зале подстрахует, не страшно. У него на личном фронте сейчас один шоколад с мёдом, могу себе позволить чуток эгоизма.

— А на кой тебе к этому побитому молью, временем и жизнью гандону бегать, у которого и встает-то, небось, через раз, когда у тебя теперь есть я — молодой, полный сил и всегда готовый. — ответил, натянув широкую лыбу эдакого самовлюбленного дебилковатого нарцисса.

— Что? — Алиса явно опешила, тут же заметалась взглядом и попятилась, — О чем ты вообще …

— Лисенок, вот только не надо сейчас пытаться мне в уши дуть. — оборвал ее, пока не решила в отказ пойти полный, опомнившись. — Я, может, и тупой качок, но первый класс с горем пополам осилил, два и два сложить могу. Потрахивал тебя мамкин муж. Хорошо устроился, мудачина. Небось с таким прицелом и женился.

— Да как ты… как ты смеешь?! — Алиска задохнулась, лицо ее, только отошедшее от румянца возбуждения снова вспыхнуло, пятнами пошло, и даже кулаки сжала, как если бы снова мне врезать собралась. — Кто ты такой, чтобы вот так…?!