Книга Измена. Не возвращай нас, страница 48 – Анна Томченко

— Олег ты слишком резок. Ты понимаешь, что я переживаю. Я боюсь, я нервничаю.

— Господи, хорош заливать — я нервно зажал пальцами переносицу, испытывая неимоверное желание просто придушить эту дуру. И ведь вот кому расскажи о том, что все было хреново в браке... Но у этого хреново есть тенденция меняться. Я понимал, что Варя родит появится ребёнок, появятся няньки, дома появятся родители, она расслабится. Она успокоится, все вернётся на круги своя. Я все это прекрасно понимал, но одно дело понимать это головой, уговаривать себя, договариваться со своим организмом и совсем другое, когда тупо хочется трахаться.

Жестко, без ограничений, без вопросов.

А тебе так удобно или может быть, как обычно на бок?

Я просто хотел трахаться. И один раз, потеряв контроль над ситуацией, выпустив на волю свои желания, я огребал такие последствия.

Головой я прекрасно понимал, что совершаю что-то дерьмовое. Но меня так несло на эйфории возбуждения, что тело почти не слушалось, тело работало за меня.

И да, я пытался скрыть последствия всего этого дерьма, но через какое-то время мне не позвонила Зоя и сказала, что у неё задержка.

Я ведь все объяснил ей, как только подкинул её до дома. Я ведь все объяснил о том, что это ничего не значит, сунул ей бабла, чтобы платьишко себе новое купила и ведь договорились. И вылезла из машины счастливая.

Но нет.

Потому что предатели всегда получают по своим заслугам. Закон мироздания такой!

— Я надеюсь, ты меня услышала, — сказал ей тяжело. Зоя покачала головой, то ли не понимая, что я пытался от неё добиться, то ли говоря мне о том, что она ни хрена не слышала. Я зарычал, и на её глазах выступили слезы. Мне хватило одного, того, что она зашла в палату к Варваре. Она уже не первый раз слышала от меня эти слова, но никак не могла понять. — Тогда объясняю доходчиво, села на жопу и прижала её. Как только наступит время для внутриутробного теста днк, ты его сделаешь. Не сделаешь — крутись дальше сама как хочешь, мне плевать. Что ты там будешь рожать, кого ты будешь рожать. Хоть игрушку, хоть зверёнка. Хоть неведомо ребёнка. Но твой отказ от теста будет говорить о том, что этот ребёнок не мой, и, соответственно, никаких претензий выкатывать никто мне не сможет. И даже если потом, когда ты родишь каким-то волшебным образом окажется, что я отец ребёнка, это все равно не поменяет дело. Ты пойдёшь и в ближайшие пару недель сделаешь этот грёбаный тест. А я буду рядом и буду наблюдать, чтобы никто не влез в результаты анализов.

— Я не думала, что ты можешь быть таким. Тогда ты вёл себя по другому. Тогда ты не угрожал моей семье.

— Тогда ты не лезла не в своё дело. Сейчас ты для меня не развлечение, а проблема, а проблемы я привык решать жёстко. Надеюсь, ты поняла?

29.

Олег.

Я вытолкнул Зою на улицу и открыл ворота, чтобы она вышла, посмотрел по камере наблюдения, как она, ссутулившись, протопала по тропинке и скрылась за забором, ударил по датчику, закрывая двери, и в тишине дома понял, что начал сходить с ума.

Никогда не любил пить, но состояние было именно ужраться.

Всего лишь один косяк разрушил целиком мою жизнь, устаканившуюся, выверенную до миллиметра. Теперь можно сказать, я не знал, что делать с Варей, не знал, что делать с Линой. Надо было просто собраться и прийти в себя, но вместо этого я пил, не чувствуя вкуса алкоголя, задавливал воющий, кричащий внутри голос о том, что надо сорваться, надо ехать, надо вернуть семью, но я понимал, что я так делаю только хуже, и ещё один приступ схваток мне казалось, что Варя не переживёт.