Книга Измена. Во власти лжи, страница 37 – Анна Томченко

Зарычал.

И в таком состоянии выскочил из кухни, оставив меня стоять и не понимать, что делать.

Я медленно качнулась в сторону столешницы, схватила салфетку, вытерла чай, и в этот момент со второго этажа послышался тяжёлый уверенный шаг.

Рустам застыл в холле, глядя на то, как я вытирала столешницу и украдкой свои слезы.

— Из-за чего скандал? — произнёс он холодно. Я опустила лицо сильнее, прижала подбородок к груди, чтобы он не видел и точно не понял, о чем здесь шел разговор.

— Что тут случилось? Тимур тебя обидел?

Я часто часто заморгала, чтобы не сорваться и не закричать в голос, медленно перевела на него взгляд и спросила.

— А тебе не кажется, что ты его обидел?

Бросив свой чай, я медленно прошла мимо мужа, обдав его презрением, Рус только тяжело задышал, выказывая так своё недовольство, но мне было абсолютно наплевать на это. У меня руки тряслись, и сердце было не на месте.

Меня можно назвать бесхребетной, можно назвать меня мямлей, дурой последней, но этого ребёнка я растила с трех лет. С этим ребёнком я засыпала в одной постели. Он был рядом со мной, когда я узнала о том, что с отцом случилось страшное, он точно так же, как родной ребёнок, плакал от того, что у него дедушка может погибнуть, поэтому не надо мне сейчас рассказывать о том, что я слабая и бесхребетная, потому что любая на моём месте чувствовала бы тоже самое.

Вытирая слезы, я зашла в свою спальню.

Залезла с ногами на кровать и попыталась успокоиться, но раз за разом проворачивая в голове разговор, я понимала, что спокойствие мне может только сниться.

И поэтому сонное утро первого рабочего дня в неделе для меня было бодрым, ведь я собиралась что-то менять.

Я собиралась выехать в город и посмотреть квартиры.

На этот раз у нас не было общего семейного завтрака. На этот раз у нас не было совместного чаепития. Рус ходил злой и недовольный, собирался на работу. Тимур, точно так же недовольный, собирался в школу.

Когда появилась я на первом этаже, то все, словно по команде, замерли.

Я застыла, нелепо придерживая в скованных пальцах ручку сумки, а Рус, склонив голову к плечу, уточнил:

— А куда это ты собралась?

— Я думала, ты меня в город подкинешь. Я хотела ещё немножко подготовиться к рождению малыша. У нас кое-что не докуплено. И теперь уж точно, наверное, можно взять коляску и кроватку…

— Да... — Рус нахмурился, качнул головой, в этот момент зазвонил домофон, предупреждая о ранних гостях.

Я недоуменно посмотрела на мужа, но Рустам сам открыл ворота и позже дверь дома.

На пороге показалась моя свекровь.

Она счастливо охнула при виде меня и сладко прощебетала:

— Есения, девочка моя, ну не переживай, не переживай, мама приехала, мама во всем тебе поможет. Я с вами побуду прямо до родов, чтобы тебе спокойнее было.

У меня дёрнулся глаз.

Я перевела взгляд на мужа, и он, усмехнувшись, прошёл мимо меня, вешая пальто свекрови на вешалку.

А когда мать Рустама прошла в кухню, где поймала

Тимура, я только и спросила:

— Зачем?

— Неужели ты считаешь, что я не понимаю, что ты собираешься сбежать? Побудешь под присмотром… Тебе не помешает общение с моей матерью. Наберешься мудрости и поучишься покорности…