Онлайн книга «Изменить нельзя простить»
|
Я взбежала по ступеням и открыла дверь дома. Мельком оглянулась на стоящего все ещё внизу Кирилла и спрятала глаза. Шагнула в прохладу холла и, сбросив туфельки, убежала к себе на второй этаж. Не надо. Сейчас все хорошо. Все счастливы, а потом как обычно. Просто потому, что иначе не бывает. От нервов, от неопределённости я не могла уснуть. Вертелась и раздражалась, поэтому рассвет в районе четырёх часов успела встретить и только потом, выбившись из сил, задремала. До звонка телефона. Звонила свекровь. — Девочка моя, — дрогнул голос Оксаны Константиновны. — Ты как? — Доброе утро, все хорошо. У вас что-то случилось? — утро у меня было очень недобрым, но я вообще не склонна к хамству, тем более с женщиной, которая просто оказалась матерью моего бывшего мужа. — Все хорошо… — голос утих. Я посмотрела на экран и снова приложила мобильный к уху. — Просто я не могу поверить, Ева… Свекровь плакала, и я ничего не могла поделать, чтобы ее успокоить. Весь разговор слился в череду вздохов и заверений, что развод не повод отдаляться. И я хотела бы так же думать, только… Не знаю. Слишком все странно. Завтрак прошёл под воркование Ляли и сонного «угу» от Алекса. Кирилла в доме не было, и я не стала заострять на этом внимание, а вот когда вернулась в город… Мама Сони, моя тетка по матери, всегда была женщиной мирной и довольно консервативной, но с первых слов, услышанных в нашем с ней телефонном разговоре, я поняла, как ошибалась. Меня обложили матом, прокляли до седьмого поколения и вообще, чтобы мне однажды побыть на месте Сони, когда падаешь и истекаешь кровью. У меня сердце, конечно, сжалось, но… Это не я полезла в трусы чужого мужа. Ближе к вечеру я набралась смелости и сама позвонила важному для меня человеку. — Привет. Я теперь разведёнка. Папа молчал. Он просто слушал, как я косноязычно рассказывала события прошедшего месяца, и молчал. В самом финале, когда я заткнулась про свою тётку, мать Сони, мой голос уже дрожал. И тут отец решил меня перебить. — Ты все сделала правильно, мой чемпион, — мягко прозвучало в трубке, а я закусила губы. — Ты правда так думаешь? — уточнила я, чтобы просто понять, что это не я плохая, не я во всем виновата… — Конечно, — по голосу поняла, что папа усмехнулся. — Надо было раньше гнать этого паразита, и если бы я знал… — Я сама не знала, — перебила я. — И про Соню… Пап, как она могла? Мы же всегда с ней вместе, мы же… Я замолчала, стараясь унять дрожь в голосе. Ещё и пальцы тряслись, поэтому я вышла в коридор, хотя из коллег осталась Женя. — Да просто, — подтвердил папа. — От осинки не родятся апельсинки. Ты ведь не помнишь… А Сонькина мать после похорон Аллы все украшения ее золотые перепродала. Я когда понял, что она творит… Да не то состояние у меня было, чтобы в бабских цацках разбираться, у меня жена умерла, у тебя мать… Так вот… а потом ещё давай эту шубу Аллы продадим, и сапоги, и трельяж… А я-то всего хотел, чтобы у тебя память о матери осталась. Успел забрать пару колец, цепочку золотую да медальон… Мне потом твоя бабка всю плешь проела, что нельзя запрещать общаться тебе с родственниками, а как по мне — в чан с горячим маслом таких родственников. А потом ты выросла и вроде как все наладилось… А оно вон как оказалось… Я прикусила костяшки пальцев, просто не понимая, что тут сказать. Отец прав про осины и апельсины. Жаль, я раньше этого не знала. |