Книга Изменить нельзя простить, страница 87 – Анна Томченко

— К разврату, похоти и пороку! — выдал Кирилл, и звякнули бокалы для шампанского.

— Ты так громко об этом заявляешь… — протянула я и обошла стол. Кирилл проследил за моими передвижениями и, схватив меня за талию, посадил на стол перед собой.

— Ева, я могу трахнуть любую. Прямо сейчас. Я ее даже из Амстердама привезу, и все равно это будет для меня норм. Я выйду на улицу и без слов сниму любую девку. И не одну. Понимаешь?

Пальцы Кирилла прорисовали дорожку мне по внутренней стороне бедра. Но я, возмущённая бахвальством, вскинула бровь и уточнила:

— То есть я могу не занимать место? Ухожу?

По мне немного странно, что Кирилл сначала довёл меня до безумия, а сейчас стоял и набивал себе цену. Я ее и без этого знаю, и уж если позволила себя увезти, то к чему этот театр одного актёра?

— Фак, Ева, — Кирилл сжал пальцы на переносице. — Как же с тобой трудно. Реально лучше, чтобы один из нас молчал.

— Угу, солидарна с тобой, — я уперлась ладонями в столешницу и немного откинулась назад, провокационно закинув ногу на ногу, от чего полы рубашки слегка разъехались, приоткрывая чуть больше бёдер, чем следовало.

— Я просто пытаюсь тебе объяснить, что не усралось мне твое одолжение. Потрахаться с удовольствием могу с любой. И так, что она визжать от счастья будет. Я без геморроя могу получить любую девку…

— Но зациклило тебя на мне…

Глава 47

Во взгляде Кирилла было пополам похоти и желания меня придушить.

И я его не осуждала.

Просто я не привыкла, чтобы со мной обращались, как с…

Как с обычной женщиной. Не другом, партнёром, соратником, а именно с женщиной. Которую покоряли, завоёвывали, ценили, хотели. Которой давали чувство безопасности с тем, что она не противится и не пытается показать, что она главная.

Я подняла глаза, но Бестужев отступил на шаг, подхватил тарелку с фруктами и фужеры и прошёл на террасу. Я слезла со стола и прошла следом, опёрлась о дверной проход плечом и понаблюдала, как Кирилл опускает на столик фруктовый аперитив, а потом шагает к бассейну и, сбросив полотенце, прыгает в воду.

А задница у него…

И однозначно Кирилл вообще не из тех, кто чего-то стеснялся. Я присела в одно из висячих кресел и зацепилась взглядом за широкий размах плеч, за волосы, что напитались водой, за…

— Присоединяйся… — голос! Который звучал, словно звуками можно трахать.

Я встала с кресла и приблизилась к бортику бассейна.

— И многие присоединяются? — я присела на самый край и опустила ноги в воду.

— Ты первая, обычно по гостиницам таскаю, — усмехнулся Кирилл и подплыл. Контраст прохладной воды и горячих прикосновений, которые начались со щиколоток и остановились на бёдрах, дарил просто крышесносные ощущения. А ещё мне жутко приятно было балансировать на границе желания. И взгляд Кирилла, тяжёлый, с искрами огня в глубине зрачков, тоже льстил.

Одно движение, и я нырнула в воду. Оттолкнулась от дна и попыталась вдохнуть воздух, но мои губы тут же были пойманы поцелуем. Кирилл напористо языком скользнул внутрь, остро провёл по зубам. Пальцы запутались в моих мокрых волосах, но это гарантия, что я не оттолкну. Секунда, минута. Я поняла, что не хочу.

Пальцы скользнули по плечам Кирилла, впиваясь ногтями в кожу. Я выдохнула ему в губы. И сама прошлась языком вдоль них. Кирилл, почувствовав отзывчивость, прижал меня сильнее к себе, показывая, насколько сильно он хочет.