Книга Плохой для недотроги. Я тебя испорчу, страница 44 – Ая Сашина

Пошло всё на хуй… Спать!

Утром еле отрываю голову от подушки под звон будильника. Какой идиот придумал учиться в субботу? Забить на учебу и не пойти? Алкоголь уже несколько выветрился, потому вспоминаю вчерашний разговор с отцом и понимаю, что нужно всё-таки поднимать задницу с кровати. После чашки убойной дозы кофе окончательно прихожу в себя. Ну, что же… Доброе утро, мать вашу!

На удивление, погода сегодня сносная. Даже выглядывает солнце, когда подъезжаю к универу. Может, и не заметил бы этого, но оно начинает слепить глаза, отражаясь от луж, которые тут и там валяются на дороге.

Паркуюсь, замечая, что рядом паркуется Селицкий. Этого урода только не хватало. Смотрю, как Борик вываливает свою тушу из машины.

— Живой? — растягивает рот в ухмылке.

Показываю фак, посылаю на хер и иду к универу. Не хочется с утра всерьез цеплять это дерьмо. Но, если сейчас скажет что-то еще, всё-таки придется ответить, как он того заслуживает. Не отвечает. Ну, и прекрасно. Сцыкло, бля.

В аудиторию захожу после звонка. Даже здороваюсь. Взглядом тут же ищу монашку. Как всегда, сидит сзади. Рядом никого нет. Отбить бы собственные ноги, когда они идут туда. К ней. Ну, вот нахера???

Адам

20 сентября, пятница

Никогда в жизни не думал, что назову себя идиотом, но сейчас именно это и происходит. Сижу рядом с монашкой, делая вид, что я дерево. Какого хера сюда шел?

«Ну, давай… Пристань к ней, — уговариваю себя. — Подвинься ближе хотя бы. Выведи её из состояние анабиоза. Пусть занервничает. Пусть посмотрит на тебя своими бездонными глазищами. Да хоть что-нибудь сделай, мать твою!»

Хера с два. Ничего не делаю. Сижу, как тупица, ощущая чуть сладковатый запах, исходящий от тихони. Прислушиваюсь к её дыханию, делая вид, что почти сплю, уперев голову в сложенные ладони на столе. Да, спать хочется, но где тут, бля, уснешь, когда в трусах активный движ происходит. Член будто чувствует, что новая игрушка рядом, и никак не хочет успокаиваться. Дергается то и дело, заставляя меня морщиться от неудовлетворенного желания.

В мучениях едва дожидаюсь окончания пары. Как только звенит звонок, монашка подрывается и, не успев даже все вещи засунуть в рюкзак, просто хватает их в руки, прижимает к груди и бежит к выходу.

— Адам… — подходит Джаз, отвлекая от беглянки. — Что происходит? — кивает на уже пустое место.

Ни хера не происходит. И я бы, возможно, объяснил это Глебу, но мы не так, чтобы прям друзья. Скорее, приятели по университету. Основное время я провожу с совершенно иной категорией людей. Некоторые из них об университете знают лишь понаслышке.

— Развлекаюсь, как могу. А ты что, ревнуешь? — усмехаюсь. — Меня? Или её?

— Ха-ха. Смешно бля. Умереть, не встать.

Понимаю, что Глеб как-то тушуется в этот миг. Меня он точно ревновать не будет. Неужели монашка нравится? Внутри от одной лишь этой мысли зарождается буря.

— Глаз на девочку положил? — спрашиваю, когда выходим из аудитории.

— Так ты уже вроде наигрался с ней.

— Не наигрался! — бросаю резко. — Даже не думай о ней.

Джаз молча кивает. Знаю, что побаивается моего взрывного характера.

— Идем, — зовет, когда я останавливаюсь посреди коридора.

— Не, — принимаю решение. — Хватит с меня. Другие дела есть.

Вспоминаю о сообщении, которое пару дней назад прислали знакомые. Они собираются на рок-концерт в соседний город. Не планировал ехать с ними, но так заебывает вдруг эта вся будничность. Эта учеба, эта монашка. Хочу отключиться от всего этого.