Книга Плохой для недотроги. Моя!, страница 28 – Ая Сашина

Баг??? Сердце сжимается, причиняя дискомфорт. Нет! Он бы так не игрался! Если бы Адам знал, что я здесь, он мгновенно бы обозначил свое присутствие.

Вынимаю цветы и, оглянувшись вокруг, оставляю их на скамеечке, стоящей неподалеку. Не буду забирать их в дом. Даже если они от чистого сердца. От чистого сердца… От чьего? Не припомню ни одного молодого человека в округе. Все в основном либо в возрасте, либо дети. Может, кто-то дом купил?.. Или из детей кто-то?..

Сплошные вопросы. И тревога! Она сидит во мне, даже когда прохожу в дом и закрываюсь на замок. Не то, чтобы страшно, но словно чувствую, что что-то произойдет. А вдруг всё-таки Адам?

Звоню Тане.

— О, привет. А мы с папой после ужина хотели тебе звонить.

— Привет. Поздно ужинаете. Как дела?

— Твой отец с работы поздно приехал, потому и ужин такой поздний. Ты как?

Рассказываю о том, что успела сделать за этот день. Кратко передаю разговор с соседкой.

— Может, и нам дом продать? — загорается Таня. — Ладно если б в квартире жили и ездили туда… А так… Из дома в дом. Смысл?

— Это тебе решать, — сейчас меня волнует абсолютно другое. — Тань… Никто из моих бывших не объявлялся? — наконец перехожу к самому важному вопросу.

— Ну, как же… Объявлялся. Матвей! Глаза были на мокром месте. Ты его заблокировала?

— Да, — сделала ровно то же самое, что с номером Адама. Не хочу ни одного, ни другого слышать.

— Всё пытался узнать, куда ты уехала. Чуть ли руки мне не целовал, чтобы сказала.

— Надеюсь, ты не сказала?

— Нет. Изменщика прощать не нужно. Напился, не напился… Это не оправдание. Нам такие не нужны!

— А… Адам?

— Адам? Нет, этот не появлялся.

Странно… Разве не должен он был осаждать дом, как только я его внесла в черный список? Неужели понял, что ловить нечего? Но не спешу верить в то, что уехал… Ведь… Будто разочарование ползет по венам. Уехал… Сдался… Не стал искать…

Глупая!!! Совсем с ума сошла? Если уехал — хвала небесам!

— Вот папа подошел. Даю ему трубку.

Разговор с отцом недолгий. Стандартно, спрашивает «как дела», «чем занималась». Заверяю, что у меня всё супер, и прощаюсь, обещая, что созвонимся завтра.

Тишина почему-то давит, хоть я вполне привычная к ней. Смотрю на стены, мебель. Чем заняться, чтобы не думать о лишнем? Единственный выход — лечь спать. Как всегда, утро вечера должно быть мудренее. Хотя давно понятно, что бывает так не всегда. Порой что утро, что вечер… В мыслях только один человек.

Стоп!

Бегу в душ, впервые в жизни сожалея о том, что он не в доме, затем сушу волосы, переодеваюсь в пижаму и наконец выключаю везде свет.

Спокойной ночи, мир! Надеюсь, завтра будет лучше, чем вчера и сегодня.

Но ночь почему-то не желает быть спокойной. Я долго ворочаюсь, а затем, когда наконец проваливаюсь в сон, словно чувствую на себе чьи-то руки. И еще становится жарко… Невыносимо жарко!

Адам

Можно кончить просто от того, что я наконец обнимаю её.

Утыкаюсь носом в сладкую макушку и дышу так глубоко, словно не дышал все эти годы. Сжимаю руки крепче, не в силах бороться с этим желанием. Не отпущу! Никогда! Пусть, что хочет делает, знаю, что ничего не изменилось — она по-прежнему лишь моя!

Закрываю глаза. Нет, я не собираюсь спать, просто хочу целиком направить все силы на то, чтобы чувствовать.

Время останавливается. Блядь, сколько раз я слышал эту фразу. Сколько раз смеялся над дураками, которые её говорили. И ровно сейчас я ощущаю себя этим же дураком…