Книга Плохой для недотроги. Моя!, страница 29 – Ая Сашина

Мои пальцы медленно скользят по её спине, исследуя каждую линию, каждый изгиб. Я ощущаю, как её дыхание становится более поверхностным, и это подталкивает меня ещё глубже в сладкий хаос.

— Моя тихоня… — шепчу, словно она слышит. — Ничто не сможет разорвать эту связь. И никто! Даже ты сама.

Ворочается. Пытается сбросить мои руки. Обнимаю сильнее. Улыбаюсь, испытывая запредельный кайф от того, что мы вместе. Знаю, будет сопротивляться. Но это не пугает. Это лишь добавляет остроты.

Сколько я мечтал об этом… Даже вспоминать паршиво, когда внутри всё с треском рвалось, когда хотелось бросить всё и уехать на её поиски, когда горячие слезы выжигали следы на лице. Мужчины не плачут? Да и похуй. Я плакал. Напивался вдрызг и позволял себе эту чертову слабость.

— Но ты, маленькая, не узнаешь об этом! — снова шепчу Ангелине. — Я не хочу, чтобы ты знала меня таким… Для тебя я буду самым сильным, самым бесстрашным. Твоей стеной. Твоей опорой.

Температура вокруг нас растёт, почти до кипения. Жар словно сжимает пространство между нами, заставляя остановиться все мысли, кроме одной — она здесь, и я буду рядом, несмотря ни на что.

Моя рука лёгким движением находит её лицо, пальцы касаются щек, губ. Вспоминаю каждую её черточку этими прикосновениями. Пальцы дрожат, кислорода не хватает.

Столько времени потеряно… Эта мысль рождает злость. Никогда не прощу тех, что виноват в этом. Никогда! Связь с родителями и братом разорвана навсегда. Род моей собственной семьи начнется с меня и моего сына!

Ангелина снова пытается освободиться. От одеяла, от меня. Брыкается во сне недовольно, когда не получается.

— Не суетись, Ангел. Я сейчас помогу, — отбрасываю на пол одеяло на пол, затем раздеваюсь сам.

Ангелина

Окончательно вырываюсь из сна и кричу. Мне не показалось. Меня кто-то обнимает.

— Тш-ш-ш… Это я, — сквозь страх прорывается знакомый голос.

— Баг! — выдыхаю, кажется, весь воздух из себя. Облегчение на миг бежит по венам, тело словно ватное. Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.

— Прости, я не хотел тебя испугать.

Силы резко возвращаются. В доме темно, но не на столько, чтобы не увидеть, что Адам полностью голый.

— Как ты здесь оказался? — вскрикиваю гневно, все еще не в состоянии вернуть себе хотя бы подобие спокойствия. Это перебор! Это откровенный перебор!!! Господи… Да он ненормальный!

— Обычно. Через дверь вошел, — он ведет носом по моему уху.

— Через какую дверь? — пытаюсь дышать, когда мурашки разбегаются по коже. — Я её закрыла!

— Значит, через окно, — усмехается.

Ему всё шуточки… Как всегда. Это раздражает. Мне больно, а ему, видите ли, смешно! Бью ладонями по его груди, чтобы сделать больно и чтобы он убрал от меня руки. И губы. Пусть не трогает меня.

— Ты как был шутом, так им и остался! — кричу ему в лицо.

— А ты как была тихоней, так и осталась, — настроение Адама меняется за долю секунды. Он обхватывает мои предплечья, поворачивает к себе так, что наши носы едва не касаются друг друга. — Хотела сбежать втихую??? — шепчет с укором. — Крошка моя… Даже не мечтай об этом! Не в этой реальности!

— Как ты нашел меня?

Я не могу поверить, что кто-то из родных проболтался ему.

— Я тебя и не терял. По крайней мере в этот раз. Я предполагал, что ты можешь сделать что-то подобное.

— Ты следил за мной?