Книга Сводные. Дерзкие игры, страница 40 – Ая Сашина

Вот только кислород резко заканчивается, когда я ощущаю, что Рус уже не просто дует на мою кожу, но и мягко целует её.

— Юлька… Больно тебе, маленькая… — нашептывает словно ребенку.

Сердце, только-только притихшее, снова разгоняется за секунду до сотни.

— Что ты делаешь? — хватаюсь за широкие плечи.

Борзов не слышит меня. Всё выше и выше прокладывает дорожку из поцелуев. Когда доходит до края юбки, не церемонясь сминает её, открывая себе дальнейший доступ.

— Рус… — зову, чтобы попросить оставить меня в покое. Но, кроме имени, ни единого слова не срывается с моих губ. — Рус…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 22.

Тормоза срывает окончательно. Словно зверь, устремляюсь всё выше и выше лишь с одной единственной целью. Достигнув тоненьких трусиков, резко сдвигаю их в сторону и припадаю к мягким губкам. Собственное нутро сотрясается от дрожи.

Теперь уж точно никто никуда не убежит!

Слышу, как Юля шумно втягивает в себя воздух, как конвульсивно дергается. Потом хватает меня за плечи, стараясь оттолкнуть. Не обращаю внимания на эти жалкие попытки протеста. Знаю, что это скорее из вредности, из-за каких-то придуманных границ в её в голове, нежели из-за искреннего нежелания. Она хочет… Точно хочет… Видела бы иногда свои жаркие взгляды, обращенные на меня. Это лишь в словах её был мороз, зато в глазах полыхал неукротимый пожар.

Ласкаю Юльку как можно нежнее, как можно медленнее. Не хочу напугать её напором чувств, которые бурлят во мне сейчас. Хотя сдерживаться очень тяжело. Уж слишком долго мечтал об этом. Слишком долго рисовал эти картины изо дня в день, из ночи в ночь.

Юлька течет… Течет для меня. Ощущаю её вкус на своих губах и едва не рычу от жадности. Ускоряю движения языком. Теперь можно. Теперь она точно не испугается. Чувствую это по её движениям. Она положила ладони на мою голову, пальцы запустила в волосы и сейчас притягивает меня еще ближе к себе. Словно боится, что я остановлюсь. Нет, мелкая… Не остановлюсь. Теперь меня остановить сможет только армагеддон.

Снова стараюсь не спешить. Хочу, чтобы Юля горела от страсти, чтобы забыла обо всем, кроме меня. Хочу, чтобы приняла, что она моя, как бы ни старалась отвергать это прежде. Моя… С тех пор, как я сам смирился с этим. А на это мне потребовалось немало времени. Как и сестра, я долго городил заборы в своей голове прежде, чем честно признать, что запал на сводную сестру так, что думать ни о ком больше не могу.

Не знаю, как долго это продлится, но мне достаточно того, что есть. Строить планы на долгое время априори глупая затея.

— Рус… — тоненький дрожащий от страсти голосок вплетается в тихий шелест волн.

Поднимаю голову и всматриваюсь в Юлю. Её глаза так красиво мерцают сейчас в тусклом свете слегка пробивающейся луны. Не борюсь с желанием поцеловать Юльку. Подтягиваюсь выше и накрываю её рот своим. Целую глубоко, жадно. Отрываюсь… Так долго ждал этого.

— Нас могут увидеть… — шепчет, выгибаясь через секунду подо мной.

— Не увидят, — оттолкнувшись от песка, подхватываю сестру на руки и несу чуть подальше, туда, где над пляжем нависают огромные валуны. Стянув с себя майку и расстелив её на песке, бережно опускаю сестру.

— Это всё неправильно, — качает головой. Но несмотря на это, сама обнимает меня и нежно целует мою щеку, неторопливо приближаясь к губам.