Книга Измена. Во все тяжкие, страница 22 – Ая Сашина

Её слова медленно-медленно доходят до моего сознания. Я уже не удивлена. Мне просто противно. Противно от того, что я понимаю: самая замечательная бабушка в мире покупает любовь внучки за деньги. Именно так получается.

-Мам, тебе не нравится?

Не отвечаю. Словно инвалид, сползаю с кровати.

-Малыш, ты кушать хочешь?

-Хочу чая. Мы с папой в магазин заехали, купили свежих булочек.

-Хорошо. И я с тобой попью, - действительно нужно хоть что-нибудь забросить в топку. В желудке громко урчит с самого утра.

Оказавшись на кухне, сталкиваюсь с Володей. Его взгляд холоден, мой, надеюсь, тоже. Хотя всё равно в этой битве я проиграла: на моем лице явственно видны следы мучительных переживаний, на его же лице красуется равнодушие. Всё понятно, значит, он не считает себя в чем-либо виноватым.

Крепко сжав зубы, набираю в чайник воду. Включив его, выхожу из кухни. Не могу находиться рядом с Володей. Меня снова начинает трясти. И от того, что он наговорил ночью, и от того, как ведет себя сейчас. Стукнуть бы его чем-нибудь…

-Видела, что бабушка Маше подарила?

Его слова останавливают меня на пороге. Зачем он это спросил? Решил таким образом заговорить со мной?

-Я тебе уже говорила, что мне не нравится то, что твоя мать дарит такие дорогие подарки, - не оборачиваясь, стараюсь говорить ровным спокойным тоном. Это, ой, как тяжело. Делаю шаг, собираясь уйти, но Володя намерен продолжить разговор и идет следом.

-Почему?

-Это неправильно. Она балует её. Растит ещё одну эгоистку.

Мои слова достигают цели. Жаль, я не подумала о том, что ответный удар будет более жестоким и разрушительным.

-Может, ты просто бесишься из-за того, что твоя мать так не может?

Глава 8.

21 мая, понедельник

Услышав будильник, еле открываю глаза, слипшиеся от пролитых за ночь слез. С трудом приподнимаюсь, сажусь выше. Желания встречать новый день совершенно нет. Я так надеялась, что сон, пусть и непродолжительный, принесет хоть немного сил. Напрасно. Чувствую себя ещё хуже, чем вчера.

Собравшись с духом, всё же отбрасываю одеяло и выхожу в коридор. Проходя мимо нашей с Володей спальни, слышу громкий храп. Чувство негодования мгновенно поднимается из глубины души. Спит, словно младенец. В тысячный раз за прошедшие двое суток, едва не срываясь на истошный крик, задаюсь вопросом: как?.. Как так можно?.. Солгать, унизить, а затем, совершенно не испытывая никаких угрызений совести, ещё и строить из себя обиженного.

Внутри всё леденеет. Оказавшись в ванной комнате, прячусь в душевой кабине и включаю горячую воду. Но даже она не может растопить лед внутри меня. Мысли о том, что произошло за предыдущие два дня, прибивают к земле. В прямом смысле. Сажусь на пол, прижимаюсь к стеклянной стене. Ирина, обнимающая Володю… Идея открыть кафе… Деньги, на которые, оказывается, я не имею никаких прав… Мама, которая не может дарить Маше дорогие подарки… И много-много других обидных слов мужа… Я не знаю, как примириться с тем, что произошло. Не знаю. И более того… Я боюсь! Боюсь… Что будет теперь? Как жить дальше? Володя виноватым себя не чувствует и оправдываться явно не собирается. Но ведь и я не могу закрыть глаза на всё. Не могу. Он ранил так сильно. Сильнее, наверное, просто невозможно. Что теперь делать? Нужно ведь что-то решать.

Несмотря на то, что ничего не хочется, медленно поднимаюсь и начинаю мыться. После душа наношу на лицо хороший слой макияжа. Только он сможет спрятать следы жутких выходных. Не хочу, чтобы окружающие заметили моё состояние. Рассказывать о том, что произошло у нас с Володей, не собираюсь никому, даже маме. Не хочу её волновать. К тому же мне стыдно. Понимаю, что стыдиться этого не должна, ведь я ни в чем не виновата, но ничего не могу с собой поделать.