Книга Измена. Во все тяжкие, страница 24 – Ая Сашина

-Извини, - я вижу на её лице искреннее волнение. Это как бальзам на мою душу. Понимаю неожиданно, что хочу рассказать ей обо всем. Мне нужно её мнение. Мне нужно знать, что я не преувеличиваю масштаб проблем.

-Извиняю. Так что случилось? К чему всё это? – Воропаева кивает в сторону папок.

-Не хочу думать ни о чем, кроме работы, - признаюсь я. Грустная улыбка мелькает на моих губах и тут же пропадает.

Брови Инны взлетают вверх.

-Неожиданно…

-Мне плохо… - шепчу я, чувствуя, как спазм сжимает мое горло.

Не говоря больше ни слова, Воропаева идет к двери и закрывает ту на ключ. Когда она снова поворачивается ко мне, слезы уже катятся из моих глаз.

-Оль… Ну… Твою же мать… - она подходит ко мне и прижимает мою голову к своему животу.

От этого простого прикосновения мне становится ещё хуже, слезы струятся ещё быстрее. Понимая, что нельзя так распускаться, поднимаюсь с кресла и, задрав голову, глубоко дышу, стараясь остановить поток ненужной влаги. И откуда она только берется в таких количествах?

-Скажи, что никто не умер и не заболел… - сдавленно просит Воропаева.

-Сплюнь… - шепчу я, не опуская головы. Размеренное дыхание помогает, становится чуть легче.

-Тогда что? – не унимается подруга. Она снова становится за моей спиной, кладет ладони мне на плечи и начинает их массировать. – Возьми себя в руки.

-Не поверишь… Твержу себе это уже второй день.

-Но получается у тебя не очень, да?

-Как видишь, - закрыв глаза, наслаждаюсь мягкими прикосновениями. Инна… Наверное, именно в такие моменты и познаются друзья.

-Расскажешь? Или так и будем ходить вокруг да около?..

-Не знаю с чего начать.

-Наверное, с начала, - Воропаева надавливает мне на плечи, заставляя снова сесть.

Опустившись в кресло, с благодарностью смотрю на неё. С начала?.. А когда было это самое начало?.. Когда наступил тот момент, когда мы с Володей перестали быть самыми близкими людьми друг для друга? А, может, я никогда и не была для него таким человеком?

-Начну с конца… Потому как то, что произошло, никак началом не назовёшь…

Воспоминания, обличаемые в слова, по-прежнему приносят ужасную боль. Рассказывая обо всём Инне, словно заново проживаю эти страшные моменты. Эмоции захлестывают. Даже сейчас не могу объективно оценивать то, что произошло.

Закончив рассказывать, смотрю на подругу. Она молчит. Это на неё не похоже, и меня это напрягает.

-Почему ты молчишь? – теряю я терпение.

-Я только одного понять не могу… - задумчиво произносит Инна, глядя куда-то сквозь меня.

-Чего? – ожидая её ответа, волнуюсь так, словно от него зависит вся моя жизнь.

-Как ты его не прибила нах*ен… - взрывается Воропаева. – Да кем он себя возомнил? Что значит, его деньги??? Пусть даже не надеется… Так можешь и передать! Это ваши общие деньги!

-Дело не только в деньгах, - надрывно сглатываю. – Из всего этого больнее то, что он меня ни во что ни ставит… И… То, что он говорит о моей маме… - замолкаю, говорить тяжело. За маму обидно так, что нет слов. Да моя мама последнее отдала бы, если бы понадобилось.

-Знаю, знаю, - видя, что я снова на грани, Воропаева немного успокаивается. – Т-ш-ш… – она подходит ко мне и, взяв за руку, крепко сжимает её. – Всё наладится… Слышишь? Оль, слышишь меня?

Я смотрю на неё сквозь слезы и, словно кукла, киваю. Так хочется верить в то, что она говорит.