Книга Внутри, страница 102 – Катрин Корр

— Она бы тебе уже сообщила о них! — говорит ей вдогонку Кирилл. — Женщины… Паша звонил мне полчаса назад. Говорит, журналисты оккупировали здание компании, требуя выступить с заявлением.

— И эти тут как тут, — комментирует Аверьян рычащим шепотом, плеснув в стакан холодной воды из графина. — Это теперь долго будет обсуждаться.

Понимаю, что смотрю на Аверьяна с опаской и пытаюсь понять, что сейчас выводит его из себя: несправедливое отношение окружающих к лучшему другу или вероятность его вины? И готова ли я рассказать ему правду, после которой его отношение ко мне, возможно, изменится навсегда? Если он не поверит мне, это неизбежно случится.

— Я оставлю вас, — говорю, избегая взгляда черных глаз. — Мне нужно собираться.

— Ты уезжаешь? — спрашивает Аверьян, очевидно, позабыв, что мы не одни. — Уже?

— Не сейчас, но скоро. Сегодня у Насти выставка, — напоминаю, — а я так и не успела купить ей подарок.

«Потому что каждый день после работы приезжала к тебе», — говорят мои глаза.

— Если что, я буду у себя.

Поднявшись в свою комнату, замираю у зеркала. Волнение играет алыми красками на моем лице. Я боюсь, что Аверьян не услышит меня. Не захочет, не поймет, не поверит. Кручу собственные пальцы, хожу туда-сюда, проговаривая в уме слова, которые собираюсь ему сказать.

Я ведь сделаю это? Я ведь скажу, что видела вчера Богдана? Пока все искали его, он едва не задушил меня в моей машине. Нужны доказательства? Вот они! На моей шее остались следы от его пальцев, которые я вынуждена скрывать под высоким воротником тонкого свитера, который, благо, идеально сочетается с джинсовыми шортами. Не будь Вероника так озабочена проблемами в семье Савельевых, то наверняка обратила бы внимание на мой нелепый вид и порекомендовала сменить свитер на пуловер или легкий кардиган.

А нужно ли говорить об этом? Я только-только почувствовала себя живой, увидела свет в конце туннеля, где может заиграть яркими красками моя жизнь. Наша с Аверьяном жизнь. Он хочет сообщить о нас всему миру, он решительно настроен это сделать, а значит, его намерения тверды и серьезны. И он готов встретиться с неодобрением лучшего друга, которое рискует вылиться не просто в продолжительную паузу в общении… Впрочем, сомневаюсь, что Аверьян придает этому значение, ведь он даже не догадывается о темной стороне Богдана.

— Адель?

На мои плечи опускаются любимые руки, а потом обвивают меня, прижимая к теплой и твердой груди. Жадно втягиваю носом любимый запах, вцепившись пальцами в мужские плечи, словно стою у обрыва и вот-вот сорвусь в огненную бездну.

— Ты здесь!

— Я здесь, — шепчет Аверьян мне на ухо, прижимая к себе сильно-сильно. — А где всегда витаешь ты, что не замечаешь ничего вокруг? Адель, — говорит и, стараясь заглянуть в мои глаза, нежно касается пальцами моего подбородка, — я так скучал по тебе. Я всю ночь ждал именно этого момента — чтобы обнять тебя и вдохнуть твой неповторимый аромат.

Аверьян целует меня, избавляя от страха неизвестности, заставляющего вздрагивать мое тело.

«Я говорю о том, что на меня напал твой жалкий ублюдок, которому ты позволяешь касаться себя! Ты раздвигаешь перед ним свои ноги, Адель?»

— Что такое? — спрашивает Аверьян, потому что голос Богдана в моей голове вынуждает застыть на месте. — Ты, должно быть, сердишься на меня, да?