Книга Внутри, страница 34 – Катрин Корр

— Девочка, ты, должно быть, сильно расстроилась, да? — подходит ко мне Зоя и гладит по спине. — Бедная моя.

Почему мой взгляд не поддается контролю? Почему он умудряется врезаться в Аверьяна, который продолжает наблюдать за мной с откровенным весельем в черных глазах? Его забавляет всякое чужое несчастье или конкретно мое?

— Не то слово, — отвечаю на её вопрос.

— Теперь на стенах будут желтые разводы. Испорчен потолок и неизвестно, что теперь будет с половым покрытием! — причитает Вероника.

— Ламинат вздуется! — присоединяется к нашей беседе Кирилл. Он садится в кресло, позади которого стоит Аверьян. — Придется вскрывать пол и заново его застилать. Так же и с потолками.

От этих слов у меня кружится голова. Я не рассчитывала на ремонт, как и на то, что проведу в этом доме неизвестно сколько дней! Черт возьми, я этого совсем не хотела! Но уже с самого утра начали происходить какие-то странные вещи!

В 4:30 сработала сигнализация на моем автомобиле. Я чуть с кровати не свалилась, когда брелок в прихожей стал издавать громкий и вопящий звук. Я отключила его, но тот начинал визжать снова и снова, так что мне пришлось спуститься на парковку, чтобы увидеть разбитую заднюю фару и спущенное колесо. Потом сосед сверху действительно затопил мою квартиру, и узнала я об этом за полчаса до того, как на пороге неожиданно возникли Вероника с Кириллом, держа в руках мой любимый шоколадный торт. Я металась из одной комнаты в другую, подкладывая полотенца, тряпки — всё, что попадалось под руку и была похожа на лохматое и мокрое чучело.

— Не беспокойся ни о чем, милая, — успокаивает Вероника. — У папы есть контакты отличной ремонтной бригады, а этот сосед выплатит тебе всё до копейки за материальный и моральный ущерб!

— Из-за машины тоже не расстраивайся, — подключается Кирилл. — Мы узнаем, кто это сделал. Она как раз стояла напротив камер.

— А что случилось с машиной? — интересуется Аверьян, а Зоя вытаращивает глаза.

— Кто-то разбил заднюю фару и порезал шину, представляете? — сообщает Кирилл.

— Да что же это за напасть такая?!

— На тебя что, кто-то зуб точит? — спрашивает Аверьян, глянув на меня так, чтобы я смогла понять его намек: не мой ли парень причастен к этому?

— Скорее всего, это сделали подростки, — отвечаю, — у которых с наступлением лета появилось слишком много свободного времени.

— А здесь что, не действует комендантский час?

— Действует, но многие ошибочно полагают, что правила существуют для того, чтобы их нарушать, — отвечаю, заметив в его взгляде какую-то особенную искру. — Особенно часто это делают подростки или взрослые люди с подростковым мышлением.

Его глаза улыбаются. Нервозность во мне обретает мягкую и нежную текстуру, как кашемировый плед, который, скользнув по шее, медленно сползает к животу.

Кажется. Мне всё это только кажется.

— Мы вот-вот узнаем, кто это был, — говорит Кирилл, вынув из кармана светлого пиджака свой сотовый. — Позвоню Диме, спрошу, может, уже что-то известно.

— Об этом я и говорила сегодня за завтраком: ненормальных людей стало слишком много, и обнаружить их не так легко! Должно что-то случиться прежде, чем мы поймем, кто есть кто.

Они вместе завтракали. Здорово. Я рада, что это наконец случилось. Стены этого дома впитали в себя слишком много материнских надежд и безмолвных слез. Как и его хозяева, они много лет нуждались в утешении.