Книга Внутри, страница 53 – Катрин Корр

— Я не сводник и никогда не стану заниматься этой чепухой.

— Да вот ещё! Я говорю о прямо противоположном.

— Сами разберутся.

— Ну, Адель-то может и разберется, а Богдан вряд ли. Даже если у нее кто-то есть, это его не остановит.

А у нее кто-то есть. Любитель размахивать кулаками, о котором она тоже ничего не говорит. Кто научил её молчать, когда нужно орать во весь голос, черт возьми?

— Говорю же, сами разберутся.

— Ну, как знаешь. Потом не говори, что я тебя не предупреждал.

— Что это значит?

— То, что Богдан тащится по твоей не родной сестре уже не первый год, и с ним явно что-то происходит на этой, — крутит он у виска пальцем, — любовно-демонической почве. Он только о ней и говорит.

Усмехаюсь.

— Ну, кажется, влюбленным людям это свойственно.

— Я думаю, что влюбленность Богдана давно перетекла во что-то ненормальное.

— А ещё ты думаешь, что твоя любимая кузина обожает фантазировать и преувеличивать, в чем лично я очень сомневаюсь.

— Значит, исходя из этого, я определенно ошибаюсь насчет Богдана?

— Именно.

— Ну, будем надеяться, что ты прав. Ведь я совсем не хочу, чтобы наш друг реально сошел с ума. Предлагаю обсудить это через пару недель. За это время ты сам убедишься, что невинной влюбленностью тут и не пахнет. По-моему, это уже одержимость.

⁂

Я не собирался приезжать в центр, которому мама посвятила большую часть своей жизни, но навигатор в машине отца выдает список избранных маршрутов, среди которых есть адрес девятиэтажного офисного здания.

Короче говоря, я уже здесь. Со второго по четвертый этажи принадлежат центру. За фасадом из темного стекла, в отражении которого проплывают белые облака, находится сейчас Адель. Одной короткой мысли о ней достаточно, чтобы испытать раздражение. Не к ней лично, а к ситуации в целом. Я не рассчитывал, что, вернувшись домой, буду чувствовать себя виноватым. Что буду, как идиот, носить это проклятое чувство на своей шее, как вязаный шарф в жару. Её детство давно прошло, а вместе с ним и травля, которой она совершенно точно подвергалась со стороны безмозглых девиц. И она об этом никому не говорила.

Что ж.

Окей.

Было и было.

Черт возьми, её что, жизнь ничему не учит? Ей не приходило в голову, что о насилии в любом его проявлении нужно говорить? Или она решила, что и этот период пройдет? Парень одумается, что-то там поймет своими сгнившими мозгами и больше никогда-никогда не причинит ей вреда? Она что, правда такая дура или только прикидывается?

«Твое имя ассоциировалось с настоящей тьмой, которая царствует на земле в самые громкие, холодные и дождливые ночи. Я даже на фотографии твои не смотрела».

Да.

Зашибись.

И ко всему прочему, я в её дурном воображении тот, кто чуть ли не правит подземным миром.

— Добрый день! — приветствует меня администратор за высокой ярко-зеленой стойкой. С ума сойти, я даже не понял, как поднялся на второй этаж и оказался в центре, потому что мусолил в голове мысли, связанные с ней. — Вы Артем, брат Вани? У него вот-вот закончатся занятия.

— Нет, я заехал к Веронике Кох.

Придурок. Надо было позвонить.

— А! На консультацию, — говорит девушка, бегло просматривая на большом экране расписание. — Валерий и Анна, верно?

— Нет. — Какого черта я вообще здесь? — Я не Валерий, и никакой Анны со мной нет.

— Аверьян?

Адель появляется за турникетом, держа за руку светловолосую девочку в больших круглых очках. Ребенок хромает, левая нога отведена в сторону и кажется длиннее правой.