Книга Белый плен. Двое во вселенной, страница 123 – Катрин Корр

– Кристина, он бы никогда этого не сделал.

– Откуда ты знаешь? Ты была там, когда он говорил мне, что может лишить меня ребенка, если посчитает нужным?

– Он бы не сделал этого.

– Да откуда же ты знаешь? – теряю терпение. – Откуда, Натали? На тот момент я была букашкой для него! Как будто тебе неизвестно, на что способны мужчины, обладающие огромными возможностями! Безумные истории твоих подруг тому подтверждение. Кристиану бы ничего не стоило отнять у меня младенца и доказать, что я никудышная молодая мамаша, которую волнует только её жизнь и ничья больше. Но сейчас моему сыну семь лет. Он не безмолвный младенец, его мнение будет учитываться. И я знаю, что он никогда не откажется от меня. Он знает, как сильно я люблю его.

– Конечно, он это знает, – улыбается Натали, несмотря на мою резкость. Мне становится совестно. – Ты для Ромы – целая вселенная. Ты его мама. А Кристиан – папа. И всё это время ты задавалась вопросом: а правильно ли я поняла Кристиана и поступила с ним? Поэтому сейчас, когда его действия кажутся вполне нормальными и объяснимыми, ты относишься к ним с недоверием. Воспринимаешь так, как удобно твоему разуму, чтобы подкрепить тот образ Кристиана, который он всё ещё хранит. Разве не так?

* * *

Слова Натали терзают мои мысли до самого вечера. Я никак не прокомментировала их, а она (спасибо ей!) не стала настаивать на продолжении.

Опускаю взгляд на сотовый, безмолвно лежащий в нише под приборной панелью. Сколько раз за целый день он удостоился моего нетерпеливого внимания? Я всё надеюсь, что Кристиан удосужится позвонить мне или сообщение отправить, чтобы хоть вкратце рассказать о том, как проходит их с Ромой день, но, кажется, об этом совсем не думает. Да и с чего бы? Разве, я говорила ему, что это важно для меня?

Сворачиваю в очередную пробку, образовавшуюся из-за непрекращающегося снегопада. Сейчас половина шестого вечера, аварии на каждом перекрестке. Сегодня утром Кристиан вел себя отстраненно, его глаза задерживались на мне не дольше трех секунд. Поздоровался, пожелал хорошего дня и уехал.

– Как будто ты на что-то надеялась! – фыркаю себе под нос, глянув на залепленное снегом боковое зеркало. – Он за сыном приехал, а не с тобой разговоры разговаривать. Как будто вчерашних бесед тебе не хватило!

Вообще-то, очень даже не хватило. Вопросов и без того было немало, а теперь стало ещё больше. Кто их будет разбирать?

– Так сложно было найти повод задержаться? Спросила бы, как у него дела? Как жизнь в целом? Есть ли девушка? И вообще, что происходит, Кристиан? Ты смотришь на меня, а я уже не могу дышать. Это нормально? Я не знаю, как мне удалось выдержать целый танец с тобой. Что со мной происходит? Ты мне скажи. Это ведь ты играешь на моих нервах! Находиться рядом с тобой – настоящее мучение. Такое, приятное, – шепчу, засмотревшись на сползающую со стекла снежинку, – волнующее, теплое, а потом горячее…

Бах.

Резко жму педаль тормоза, но уже поздно. Старая и ржавая маршрутка передо мной включает аварийные огни, потому что мой компактный молодой кроссовер слился с ней в неловком поцелуе.

– Твою мать. Твою мать! Ну, за что?!

Охваченная отчаянием, включаю аварийный сигнал и отстегиваю ремень безопасности. Сейчас я выйду, ужаснусь последствиям своей вопиющей невнимательности и скажу пострадавшему водителю: «Прошу прощения, не знаю, как это вышло». Потому что я, черт возьми, действительно не знаю, как это случилось со мной!