Книга Белый плен. Двое во вселенной, страница 2 – Катрин Корр

– Ты уже взрослая девушка, Кристина, – говорит мне папа и поднимается из-за стола, чтобы обнять меня. – Иди ко мне, моя любимая. Я, конечно, рад, что ты счастлива, милая. И я поддержу тебя всегда, ты знаешь. Но мне, как твоему отцу, необходимо познакомиться с мужчиной, которого ты любишь. Особенно, когда ты собираешься выйти за него замуж.

– Конечно, – говорю в его плечо, заливаясь слезами.

– Родная моя, – гладит он мои волосы, заставляя меня страдать ещё больше. – Как же быстро ты выросла. Мы ведь только-только познакомились с тобой, а ты уже собираешься создать собственную семью. Когда ты переехала в свою квартиру, от меня как будто кусок оторвали.

– Это правда, – кивает Натали, шмыгнув носом. – У нас обоих была депрессия. И даже то, что я видела тебя каждый день на работе, не улучшало этого состояния.

– А теперь ты собираешься выйти замуж, – усмехается папа. – Я знал, что когда-нибудь это случится, но и подумать не мог, что так скоро.

– Давайте мы все успокоимся, – предлагает Натали. – Смахнем слезы, сядем за стол и продолжим чаепитие! Кристина расскажет нам о своем… любимом, – с запинкой говорит она, – мы обсудим возможность нашего знакомства… То есть, где было бы лучше нам всем встретиться и…

– Извини, Натали, но я не могу остаться надолго, – перебиваю, немного отпрянув от папы. Мое лицо мокрое от слез и я очень надеюсь, что никому сейчас не придет в голову усомниться в моем «счастье». – Вообще-то, я уже давно должна быть дома. Алина должна приехать. Как-то всё так закрутилось, что мы ещё ни разу толком не поговорили с ней… Я должна ехать, – заключаю, с трудом подбирая слова. – Спасибо вам, что вы… рады за меня.

– А как иначе? – улыбается папа. – Правда, нам необходимо познакомиться с Кристианом лично. Мне, – уточняет он, глянув на Натали, которая уже имеет представление о моем будущем муже.

– Да. Я всё организую, – говорю, обнимая его на прощание. Подхожу к Натали, которая снова начинает всхлипывать. – Перестань, прошу. Завтра увидимся, верно?

– О, да! – пытается она посмеяться сквозь слезы. – Жду тебя в магазине! Милая, я так счастлива за тебя! – шепчет мне на ухо, когда мы обнимаемся. – Кристиан обаятельный мужчина. Папе он понравится.

Конечно понравится. Другого варианта у него нет.

* * *

– Альберт, ты можешь быть свободен. Я дома, видишь? – смотрю на него, задрав голову. – Я никуда не собираюсь уезжать. Скоро ко мне приедет подруга, привезет ужин из японского ресторана. Мы поедим, поболтаем и она уедет, а я лягу спать. Пожалуйста, уезжай.

– Сразу, как только мне скажет Кристиан.

– Ты что, не голоден? У тебя нет девушки? Нет личной жизни?

– Не беспокойтесь обо мне. Вы меня даже не заметите.

– Зато тебя замечают мои соседи! Ты каждый день дежуришь у моей двери!

– Это распоряжение Кристиана, – отвечает мужчина и, точно дрессированный пес, моментально реагирует на плавное шуршание лифта, который спускается на первый этаж. – Возвращайтесь домой. Если понадобится помощь, вы знаете, где меня найти.

Мне кажется, что ещё никогда я не чувствовала себя так одиноко, как сейчас. Даже в детстве, когда Игнат изводил кошмарами о детском доме, где я непременно окажусь, потому что никто и никогда меня не полюбит. Но даже тогда я могла поговорить о своих чувствах и переживаниях с вымышленными друзьями, которым всегда давала разные имена. Я ложилась спать и тихонько перешептывалась с ними, наделяя себя энергией и силой перед очередным новым днем. Но теперь такие фокусы не прокатят. Мне необходим собеседник. Мне необходимо высказаться, услышать мнение со стороны, почувствовать поддержку или столкнуться с несогласием человека, который не имеет никакого отношения к моей глобальной проблеме. А может это и не проблема вовсе? Может я просто слишком доверчиво отнеслась к словам Кристиана и его затаенным угрозам? Разве он похож на мужчину, который воспользуется мыслимыми и немыслимыми способами, чтобы забрать у меня моего ребенка? И хотя я ещё не до конца смирилась с мыслью о его существовании в моем животе, мне всё равно страшно подумать, что кто-то сможет отнять у меня то, что принадлежит мне. Я чувствую то же, что и в детстве, когда меня запугивал Игнат – несправедливость, которой я не могу противостоять.