Книга Белый плен. Двое во вселенной, страница 55 – Катрин Корр

– Изобретательно, – вылетело с сарказмом.

– Моя убогая фантазия в чуждых мне условиях способна только на это.

Взяв свою порцию, очевидно, от одного пакетика супа, Кристина расположилась в кресле и поджала под себя ноги. Она снова сидела так, чтобы Кристиан видел только её затылок, и это не могло не вызвать у него ещё один короткий смешок. Он предпочел занять место за круглым обеденным столиком.

– Ты зажгла много свечей. Свет нам ещё понадобится.

– Я нашла целую коробку в чулане.

Кристиан взметнул бровь.

– В чулане? – смотрел он на её затылок. – Я там был и всё осмотрел. Коробки со свечами не было.

– Значит, осмотрел невнимательно.

Закатив глаза, он молча принялся есть. Чтобы опустошить маленькую миску, много времени ему не понадобилось. Он совсем не наелся, но даже этого было достаточно, чтобы почувствовать себя уставшим. Да и усилившаяся головная боль требовала незамедлительно лечь в постель.

Кристина откинула голову на мягкую пышную спинку кресла, а потом издала тихий-тихий стон, который он бы точно не услышал, не будь всё его внимание обращено к ней. Кристиан отвернулся, пламя свечи рядом с ним заколыхалось. Не имея желания вести беседы, он с неохотой признавал, что затянувшееся молчание между ними давило похлеще тяжелого слоя снега на этот дом. Они могли бы обсудить возможность своего спасения. Например, разделить работу над расчисткой снега. Час он, полчаса она.

Сжимая челюсти от скверной невозможности забыть приглушенный звук, невольно сорвавшийся с её уст, Кристиан спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично, – ответила Кристина без единой эмоции. Ни раздражения, ни злости, ни волнения. Ровный и тихий голосок. Она даже не шевельнулась, как и вчера на аукционе, когда поняла, что он находился в зале.

– Учитывая, что ты находишься в чуждых для себя условиях, это весьма сомнительный ответ.

– Мой ответ не должен волновать тебя больше, чем судьба этой мебели.

Кристиан задержал взгляд на её волосах. Свет огня подсвечивал пшеничные пряди, отражая в них алую частичку себя. Её дерзкое замечание резануло слух отсутствием хоть какого-нибудь датчика настроения. Определить её отношение к происходящему было абсолютно невозможно.

«А надо ли?» – спросил он себя, закрыв глаза от болезненного выстрела в голове.

Кристиан ушел в ванную комнату. Он достал аптечку, которую обнаружил в ящике, когда обыскивал дом, выпил обезболивающее, ополоснул горячее лицо теплой водой и, когда взгляд случайно зацепился за упаковку медицинского бинта, память осторожно напомнила ему об окровавленной ране на женском бедре. Годы намеренного отчуждения от всего, что когда-то могло связывать его с Кристиной, так и не смогли избавить его от деталей, от которых не было никакого проку. Ну, и что с того, что он отлично помнил, как обрабатывал её рану, боясь причинить боль? Как осторожно накладывал повязку, пока она была без сознания? Её пшеничные шелковые волосы рассыпались на подушке колосками и источали аромат спелой летней вишни.

Кристиан тряхнул больной головой и заставил себя подумать о том, как резко переменилась его жизнь, когда однажды эта милая, но подлая девушка, без зазрения совести воткнула ему нож в самое сердце. Так спокойно, неспешно и хладнокровно. Он чувствовал себя дураком, над которым потешалась женская бессердечность. Его тошнило от её имени, которое пресса продолжала мусолить в своих грязных статейках. Даже этот гребаный медицинский бинт вызывал у него бурю эмоций! Зашвырнув белую упаковку в угол, Кристиан сердито распахнул дверь и вернулся к тому, с чего начал. Он выгребал снег с такой яростью, словно выкорчевывал из памяти самые нелепые и бессмысленные детали семилетней давности. А ещё ему жизненно необходимо как можно скорее выбраться наружу. Подальше от источника зла.