Книга Снежные холмы, страница 66 – Катрин Корр

По телу разносится дрожь, и меня передергивает. Я стремительно замерзаю. С каждой секундой холод все сильнее проникает под мою одежду, и если бы мне удалось хоть немного пошевелиться, то возможно я разогрела бы остывшую кровь.

– Тебе что, не выдали теплую одежду? – спрашивает мужчина резким тоном и поднимает мою варежку. Он быстро раскрывает ее передо мной и ждет, когда я засуну в нее свою окоченевшую руку.

– Выд-д-дали, – стучу я зубами, с болью просовывая руку в варежку.

Он грубо залазит в мой левый карман и вытягивает вторую, проделывая все тоже самое.

– Тогда какого черта ты нарядилась в эту ветровку в тридцати шестиградусный мороз?!

Чувствую себя пятилетней девочкой, которую отчитывают за провинность. Я не знаю, как сейчас должна обращаться к нему, на «вы», или неформальная обстановка дает мне право говорить с ним на «ты»? Или у меня вообще нет такого права, ведь он мой начальник?

– Это пух-х-ховик, – шепчу я, и стук моих зубов звучит слишком громко в лесной тишине.

– Как же! – рявкает он недовольно. – Одно название.

– Форма б-б-большая на м-меня, – добавляю я, стараясь не шевелить пальцами. Надеюсь, что варежки согреют руки, и мне не придется растирать их друг о друга, ведь любое движение приносит ужасную боль.

Мужчина резко натягивает мне на голову капюшон, а шарф, что я небрежно накрутила при выходе из бара, он несколько раз закручивает на моей шее и плотно завязывает.

Из-за мороза немеют не только мои конечности, но и мысли. Я не могу думать, а если и пытаюсь понять, почему же он так туго завязал шарф и продолжает крепко держаться за его концы, то ничего путевого в голову не приходит. Даже, если бы он намеревается придушить меня этим прямо здесь и сейчас – мне все равно. Я окоченела и мне лень шевелиться.

Вижу его глаза, в которых блестят огни уличных фонарей, вижу квадратный подбородок с ухоженной, но побелевшей от мороза щетиной, и замечаю, как медленно приоткрываются его губы и клубы белого пара растворяются в воздухе.

– В-вы с-собир-рает-тесь уб-бить м-меня?

– Еще не решил.

– Т-тогда в-вам н-нужно п-потор-ропит-ться, п-по-т-то-м-мучто м-мо-р-роз уб-бьет м-меня п-п-перв-вым.

Кажется, он усмехается.

Мне вообще не следовало высовывать свой нос на улицу в такой кошмарный холод. Бог мой, как здесь только люди выживают? Да еще и умудряются при этом развлекаться! Какое ж здесь веселье, когда кожа на лице как будто коркой покрывается, на ресницах плотный слой инея, а в носу ледяные комочки, что дышать невозможно!

А чем я думала, когда надевала кашемировый свитер поверх одного лишь бюстгальтера? Да на кой мне вообще сдалась эта бессмысленная вещица?! А колготки! Господи, а ведь я и впрямь надеялась, что несчастные лоскутки ткани с плотностью в восемьдесят Den способны сохранить мои ноги в тепле! Да чтобы не мерзнуть в этой Лапландии, нужно надевать шерстяные гамаши и панталоны с начесом.

Боже, бедные пальцы на моих ногах… Как же больно идти. Но если я остановлюсь, то человек за моей спиной, будет шипеть, словно гадкая змеюка.

– К-куд-да м-мы ид-дем? К-каж-жется, мне н-нуж-жно в друг-гую стор-рону.

– В бар. Выпьешь чай и согреешься, – рявкает он сзади.

Если наступит ледниковый период, я его точно не переживу. Буду одной из первых, кто превратится в сосульку.