Книга Точная копия, страница 91 – Катрин Корр

– Это ты перестань говорить со мной в таком тоне! Мне очень жаль, что тебе пришлось столько времени провести в холодном и бездушном номере отеля. Но язык для того и создан, чтобы говорить правду, Ян! А не передавать завуалированные послания через озабоченного соседа!

Его брови хмуро сходятся к центру, взгляд суровеет. Ян поджимает губы, будто сдерживает себя от ругательств и оскорблений.

– Всё не так, как ты думаешь, – говорит он одними губами. – Я просто прошу тебя остаться здесь! Хотя бы ради Джерси!

– Не смей впутывать его сюда! Я знаю, для чего ты рассказал мне эту трогательную историю о маме и маленьком щенке, которого она приютила! А – чтобы я чувствовала себя виноватой в случившемся! Б – чтобы я чувствовала себя обязанной! Потому что на самом деле ты не такой уж и любящий хозяин, Ян! Ты ни разу не приехал к нему за этот месяц, хотя, как оказалось, находился в городе! Ты не звонил, не писал, не интересовался вообще ничем! Ты хреновый хозяин и хочешь, чтобы я ухаживала за несчастным псом, потому что сам не в состоянии, ведь тебя его жизнь абсолютно не колышет!

Это слишком грубо с моей стороны. И это чистая ложь, за которую я испытываю совестливый и гнетущий меня стыд. Задержав на мне пронизывающий молчанием взгляд, Ян спокойно закрывает дверь спальни, будто бы говоря мне: больше нам обсуждать нечего. Слышу его удаляющиеся шаги и ругаю себя, колочу, не жалею в своих мыслях! Как бы меня не задевал его поступок, я не должна была поддаваться эмоциям и говорить то, что наверняка причинит ему душевную боль. Я как будто собственноручно окунула себя в грязь и показала самую мерзкую свою сторону.

Груз вины превращает ноги в тяжелые гири. Муки совести так сильны, что мне хочется рыдать от собственной бесчеловечности, которой я никогда прежде не отличалась. Повесив на плечо чехол с платьем, я хватаю сумку и распахиваю дверь, дабы поскорее сбежать отсюда. Но вдруг мои ноги замирают, а чехол небрежно падает на пол.

– Останься, – просит меня Ян голосом, которому невозможно не поддаться. Он вибрирует, как мурлыкающий кот, касается моего сердца и тут же прячется. – Пожалуйста.

Как же Ян невообразимо привлекателен сейчас. В суровом взгляде трепещет мягкость, подобно небесному фонарику, вздымающемуся в темное небо. Я теряюсь ещё больше, когда его веки плавно опускаются, будто он проиграл в казино всё, что у него есть. О чем его мысли? Что он чувствует? Что им движет, в конце концов?

– Я не понимаю тебя, Ян, – отвечаю я полушепотом, испытывая досадное чувство, будто я тоже что-то проигрываю сейчас. – И не собираюсь отношения выяснять, потому что их нет. Даже тех деловых, о которых мы договаривались. Но они могли бы быть, окажись ты сговорчивее. Тебе ведь ничего не мешало сказать мне, что я – хреновая домохозяйка или как это называется? – нервно хмыкаю я. – Меня бы это даже не задело, ведь по большому счету – это правда!

– Это всё ложь, Тая, – говорит он, повернув голову в сторону. Ян часто так делает, когда ему совестно. Наверное, совестно. – И на то есть объяснение, но я не думаю, что мы оба в нем нуждаемся. Точно не сейчас. Но я очень хочу и прошу тебя остаться.

– А если я всё-таки нуждаюсь? И не завтра, не послезавтра, не через неделю и месяц, а сейчас. Ты объяснишь мне причину этой «лжи»?