Онлайн книга «Наследник по крови»
|
Ненавижу… Ненавижу семью Пожарских. Эти мужчины — монстры воплоти. Они приносят своим женщинам боль, и ничего кроме боли… — Проходите, она здесь. Отреагировав на чужой голос, распахиваю глаза. Прислушиваюсь к шагам и сразу же узнаю приближение моей родной души, моей «ахиллесовой пяты». — Ива! — в палату внезапно врывается тётя Лара. — Господи, детка, что же ты, глупенькая, натворила? Она задаёт вопрос, на который у меня нет ответа, и присаживается рядом на матрас. Едва сдерживая слезы, сканирует меня осуждающим взглядом. Я считала, что всё делала правильно. У ребенка должны быть оба крыла — отец и мать. Но вышло так, как вышло. И меня это убивает. Ввергает в неописуемый стыд. Чувство вины, которое я испытываю перед Богом и теткой, лишает меня возможности говорить. — А если бы я не успела? Если бы вовремя не позвонили в клинику и не прервали процедуру? Ты хоть понимаешь, чем всё могло обернуться? Ты знаешь, чего мне стоило найти тебя здесь? Я подняла на уши самого… — запнувшись, тетя скашивает взгляд на Катю, которая отмерла и решила оставить нас двоих. — Постойте! — оклик тётки вынуждает Екатерину притормозить на полпути. — Я бы хотела забрать племянницу домой. И чем быстрее, тем лучше. Знакомая Максима поворачивается к нам и согласно кивает. Замечаю, как сильно Катя напряжена и как её реально потряхивает. Такой реакции на крики Пожарского не было. Отчего она так себя ведёт в присутствии моей родственницы? И что значит: «прервали процедуру»? Откуда тётя здесь??? *** — Держать Иванну в клинике больше нет необходимости, — говорит знакомая Максима. — Я выпишу ей витамины, которые она должна будет принимать. — Не стоит, — перебивает её тётя. — Я сама позабочусь о здоровье своей племянницы и её ребёнка. О, Боже, от этих слов моё сердце совершает тройное сальто и падает куда-то вниз. Ребёнок? Я ничего не понимаю… Катя сказала Максу, что мне сделали аборт… Неужели я всё ещё в положении? — Что ж, тогда я вам больше не нужна. Сейчас придет медсестра, она снимет капельницу. Одежда, обувь, личные вещи пациентки находятся в шкафчике. Можете уйти, как только Ива почувствует себя лучше. Обо всём остальном не беспокойтесь, я выполню условия договора. Всего вам доброго. Знакомая Пожарского уходит, оставляя после себя тишину и множество вопросов, разрывающих мне голову. О каком договоре шла речь? Что за условия? Почему Катя так сильно нервничает, будто напугана? Перевожу на тётю вопросительный взгляд. Мы смотрим друг на друга ещё несколько секунд, а затем меня прорывает: — Что за договор? Почему докторша нервничает? Как ты меня нашла? — Неважно, главное, с тобой и с малышом всё в порядке, — наконец тётя выдавливает первую нерешительную улыбку. Сев на кровати, я самостоятельно извлекаю из вены иглу и зажимаю пластырем место прокола. К черту всё! Я больше не хочу никого ждать. Я жажду поскорее отсюда уйти и получить ответы. — Тебе уже лучше? Голова не кружится? — заботливо спрашивает Лара Ивановна. — Со мной всё хорошо. Подай мне, пожалуйста, мою одежду. Я очень хочу есть и мечтаю поскорее оказаться дома. — Наконец-то я услышала от своей девочки разумное решение. Я быстро одеваюсь, беру рюкзак и телефон. Смотрю, не звонил ли Макс, и, не найдя ни одного пропущенного звонка, выдыхаю с облегчением. Затем я полностью выключаю мобильный. Слушать его голос — это всё равно что медленно умирать. |