Книга Девочка-наваждение, страница 26 – Натали Лав

— Когда меня выпишут, я попрошу перевести меня в другой класс. И у меня к тебе большая просьба. Не подходи ко мне! Просто, не подходи!

Я обошла его и пошла в то отделение, в которое мне было нужно. Харламов ничего мне не ответил и попыток меня задержать больше не делал.

Через неделю примерно ко мне заглянула и Марина Леонидовна. Она пришла не с пустыми руками, а с целым пакетом вкусностей.

— Ну, как ты, Алисочка?

Обычно она не сюсюкала. И вот этот приторно-сладкий тон сразу меня насторожил.

— Нормально, лечусь, — ответила я и стала ждать, что же будет дальше.

Женщина поохала и поахала, как все получилось. Распаковала свой пакет и продемонстрировала принесенные вкусности.

— Знаешь, Алисочка, твоя бабушка в школу приходила. Собирается писать жалобу. Но ведь мы разобрались уже? Это же произошло случайно? — она вопросительно смотрела на меня.

В эту секунду я чувствовала такую злость на весь мир, что, если бы мне дали ружье в руки, не знаю, смогла бы я сдержаться. Как у них все, однако, просто…

— Это, наверное, произошло случайно… — протянула я, глядя женщине прямо в глаза. Никогда до этого я не разговаривала со взрослыми таким тоном, — И в другой класс меня, наверное, тоже можно перевести. Тогда и бабушка жаловаться не будет.

Марина Леонидовна удивленно захлопала нарощенными ресницами.

— Хм, — откашлялась она после непродолжительного молчания, — Наверное, можно в другой класс, Алисочка. Бабушка ведь не будет писать жалобу?

— Не будет, — ответила я уверенно.

Мне бы только выбраться из класса "крутышей".

— У вас ведь есть класс, где учатся ребята попроще? — спросила, не особенно надеясь на удачу.

— Есть. Можно устроить тебя туда. Но никаких жалоб быть не должно, — классный руководитель наконец-то перестала изображать дуру.

— Я вас поняла.

Она ушла, а я осталась удивляться самой себе. Вот что бывает, если загнать человека в угол. Всю жизнь меня воспитывали уважать и слушаться старших. А оказалось, что без уважения и послушания гораздо лучше живется.

Бабушка пришла ко мне на выходных.

Она какое-то время косилась в мою сторону, потом выдала:

— Я жалобу собралась подавать. В прокуратуру. Пусть разберутся, что с тобой случилось.

— Баб, — я утянула ее за морщинистые руки к себе на кровать, — Не важно, что случилось. Сейчас все в порядке. Меня в другой класс переводят. Не надо никуда жаловаться.

Последние слова я произнесла с нажимом. Если она откажется, я не буду больше ходить в эту школу.

Но она словно почувствовала, что я доведена до последней черты.

— Ладно, Алиска, если ты считаешь, что так будет лучше, то пусть переводят.

Я думала, она начнет расспрашивать, но она молчала. И я тоже промолчала. Не всегда можно быть откровенной. Даже с самыми близкими людьми. У каждого из нас свои приоритеты. Умение защищать собственные границы — это великое благо. Именно этому нужно учить детей в первую очередь.

Болела я долго. Сначала я пролежала месяц в терапии, а затем через неделю меня снова положили уже с ногой.

В школу вернулась уже после новогодних каникул. И как мне и обещали, в новый класс. Здесь были те, кто учился по стипендии, но и представители "белой кости" тоже. К счастью, не такие агрессивные и сплоченные, как в предыдущем классе. Здесь у меня не было друзей. Но и врагов тоже. Я как-то успокоилась. И относительно спокойно проучилась конец 9 и весь 10 классы.