Книга Ты (не) моя, страница 25 – Натали Лав

Повалившись какое-то время, решил побродить по окрестностям. Невдалеке виднелись деревья. К ним я и отправился, натянув брюки и обувшись. Рубашку нес в руках. Смотрел на небо, по сторонам, подставлял свое тело теплому ветру. Дойдя до деревьев, обнаружил, что я не один. Стройная фигурка склонилась над поляной с земляникой. Длинные русые волнистые волосы рассыпались по плечам и спине. На девушке было легкое, светлое платье.

Она занималась тем, что рвала ягоду и отправляла её в рот. Не слишком гигиенично. Но кто так не делал? Так ягода лично мне всегда казалась слаще.

— Вкусно? — не знаю, зачем я спросил.

Не мое дело, вкусно ей было или не вкусно. А вдруг она вообще страшная?

Незнакомка подпрыгнула. И выпрямилась. Волосы открыли ее лицо — овальной формы, какое-то нежное, с аккуратным носиком — "уточкой", не накаченными губами, которые к тому же были испачканы земляникой.

Широко распахнутые темно-зеленые глаза, обрамленные черными ресницами, смотрели испуганно. Но я тогда не придал этому большого значения.

Больше всего меня влекли мягкие на вид губы, перепачканные земляничным соком.

Девушка разглядывала меня, скользила взглядом по обнаженному торсу, ни за что не цепляясь, и по лицу. Видно было, что раздумывает, как дать дёру.

— Напугал? Извини, — я обезоруживающе улыбнулся, — Но ты так была занята, что меня не заметила.

Надо перестать пялиться на её губы. И на грудь тоже нечего смотреть.

На вид девушка была моего возраста. Может, чуть младше.

Идеально очерченные темные бровки нахмурились.

— А вы всем незнакомым людям тыкаете?

Вот с этой фразы и началось моё помешательство Ниной.

Егор

Два месяца назад. Сочи.

Меня давно уже никто не пытался отчитывать. Поэтому я слегка растерялся.

А потом не придумал ничего лучше, кроме как щелкнуть каблуками ботинок и виновато кивнуть головой.

— Виноват, милая барышня. Поручик Протасов. С кем имею честь?

Вот теперь оторопела девушка. Какое-то время она меня изучала, а потом спросила, всё также забавно хмурясь:

— Вы пьяный?

— Никак нет, мадемуазель! — по-военному отрапортовал я, — Захмелевший от вашей неземной красоты.

Она, еще какое-то время порассматривала меня, затем, видимо, сочтя неопасным, выдохнула:

— Шут гороховый, — но тихо.

Тем не менее, я услышал. Это было почему-то необидно.

— Послушайте, может вы уже пойдете? — смирно поинтересовалась она, — А я спокойно ягоды собирать буду.

Я расплылся в улыбке.

— Собирайте, мадемуазель, чем я вам мешаю? Вы будете собирать. А я тихонько вот тут на травке позагораю, — и в подтверждение своих слов растянулся на траве.

Девушка с сожалением оглянулась на поляну. Ягод на ней было рассыпано действительно щедро. Тут я, повернув голову, заметил у нее небольшое ведерко, до половины наполненное ароматной земляникой.

Она, что-то тихо пробормотав, принялась обирать ягоду. Торопливо, косясь на меня.

Лежать мне быстро надоело.

Девушке надоело на меня коситься.

— Слушай, давай я тебе ягоду помогу набрать? Я — нормальный. Лезть не буду.

Девушка как-то печально улыбнулась.

— Ну, помоги, — услышал я после паузы.

Мы принялись наполнять ведро земляникой. Ягода мелкая, и дело это времязатратное. Солнце припекало, спина ломила. Работали мы молча.

Наконец, ведро стало полным.

Я шлепнулся на траву.

— Устал? — спросила девушка.