Онлайн книга «Женское счастье»
|
Мужские губы оставляют в покое мой рот, скользят по линии подбородка к ушной раковине. — Давай поднимемся… Ты же хочешь… Наверняка, мокрая, — шепчет этот дьявол-искуситель. Может, я и мокрая. Может даже хочу его, хотя и не должна. Но пустить его в свою постель теперь, это значит, оказаться на задворках чужой жизни. Мне же нужна моя собственная. — Нет! — вскрикиваю и упираюсь в сильные плечи. — Да что ты ломаешься? — Герман выпускает меня и отступает на шаг. Вот теперь злится. — Я тебе ничего не должна, — отступаю к подъезду. Было ошибкой вести с ним какие-то разговоры. Он — ловкий манипулятор, — Возвращайся в свою жизнь! Последняя фраза сказана жалко и истерично. Герман, конечно, это замечает. — Ну и дура! — подытоживает он, — Я бы тебя не обидел. Все равно юзать тебя будет кто-то типа Демьяна. А я бы тебе машину купил, на отдых свозил. Но не у одной из вас там золотом не инкрустировано. Разворачивается и стремительно направляется от меня. — Жди своего принца, — бросает уничижительно, даже не оборачиваясь. Уходит, оставляя за собой ощущение грязи. На мне. Вокруг меня. Которое я безуспешно пытаюсь смыть в душе, когда простояв после его ухода еще минут десять, бессмысленно пялясь в пространство, всё же поднимаюсь в свою квартиру. В прихожей разглядываю себя в зеркало — глаза шальные, губы зацелованные. И слезы наворачиваются, а в носу свербит. Почему ко мне приносит лишь таких мужчин?! Ведь не могут же все быть настолько бесчестными и беспринципными?! Где-то же есть нормальные?! Ведь должны же быть! Не может мир состоять лишь из Германов и Демьянов… Не может… Только почему же я привлекаю таких?! Я ведь красивая, умная, хозяйственная… Почему же всегда такое острое разочарование… Делать ничего не хочется. Дальнейшая жизнь кажется беспросветной чередой неудач. Герман пропадает после этого визита. И мне бы радоваться, но это лишь усугубляет мое отвратительное состояние. "Не дала", и весь интерес ко мне сошел на "нет". Я, конечно, правильно поступила. Но собственная ненужность убивает. Где-то через неделю возвращаюсь на такси от сестры. Уже поздно. Машину, в которой еду, подрезает огромный черный внедорожник. Водителю удается избежать столкновения чудом, машины лишь слегка цепляют друг друга. А дальше — дальше начинается звездец. Из внедорожника вываливается Валеев. Он едва держится на ногах, рубашка расстегнута полностью, оголяя тело. Я сижу на пассажирском сиденье, меня не видно. Он начинает тарабанить в окно водителю, который, тихо матерясь, вызывает полицию. — Что, крыса, закрылся? — слышу я, как орет Демьян, — Думаешь, это тебе поможет? Погоди, щас я тебя… Вижу, что возвращается к своей машине, открывает багажник, что-то там ищет. Когда находит, то вновь направляется к такси. У меня перекрывает дыхание от страха. У Валеева в руках монтировка. Думаю, стоит ли мне выйти из машины и попытаться образумить его, но вспоминаю нашу последнюю встречу и понимаю, что мне нельзя. Это вызовет у него лишь усиление ярости и агрессивности. А я не готова быть грушей для битья. Хватит для меня разрушенной самооценки и прошлого раза. Затем из внедорожника выпрыгивает нимфа. Тоже пьяная и плохо держащаяся на ногах, одетая в какой-то кусок ткани, который с большой натяжкой можно назвать платьем, потому что задача одежды — прикрывать человеческое тело. Оно же мало что закрывает. И я имею возможность наблюдать, как девушка виснет на Демьяне, удерживает его за плечи, гладит по животу, уговаривая его успокоиться. Каждое ее прикосновение к нему — как осиновый кол в мое сердце. |