Книга Женское счастье, страница 48 – Натали Лав

Я провожу у сестры много времени и возвращаюсь домой, когда начинает темнеть. Иду загруженная. И голова опять болит. Не сразу замечаю, что меня ждут.

Герман. С цветами.

Это внезапно выводит меня из себя. Зачем он здесь? Один уже объяснил, что такой, как я, цветов не дарят. И Герман думает также. Просто не наигрался.

Но я — человек. Не вещь, не игрушка, не свежее мясо…

— Зачем ты здесь? — произношу сухо.

— Привет, зай, — пытается он смягчить встречу.

Но это бесполезно. Мне с ними не по пути. Ни с Демьяном. Ни с Германом.

— Я — не зая! — отрезаю гневно, — Я благодарна тебе за помощь, Герман. Но ты мне не нужен. Я не встречаюсь с женатыми мужчинами, живу в соответствии с со своими принципами и не играю в ваши игры. Я ошиблась. Не хотела отпускать Демьяна. Думала… Неважно впрочем. Однако ты был лишним тогда. Ничего не поменялось теперь.

— Даже так? — тянет мужчина протяжно.

— Ступай к жене! — выпаливаю я.

А он делает несколько шагов ко мне.

Даниэла

Взгляд Германа тяжелеет, давит. Да и фигура выглядит напряженной.

Еще недавно я бы не испугалась. Но сейчас я делаю шаг назад.

— Когда кончала у меня на члене — ошиблась? — выражение глаз меняется. Делается сальным.

Стыд уже в который раз затапливает меня. Жар приливает к щекам. Я, наверняка, покраснела.

— Да! — произношу немного громче, чем нужно.

Пусть они уже оба оставят меня в покое. Хотя какие оба?! Демьян обо мне и не вспоминает…

— А за ошибки приходится платить, Даниэла. Ты же знаешь. Что, если в школе узнают о твоем аморальном поведении? — он растягивает слова, словно издевается. Да он и издевается надо мной. И хуже всего — я сама дала повод.

Ищу, что ответить.

— Тогда и твоя жена узнает. И плакала твоя сытая, обеспеченная жизнь, — последнее предложение произношу практически шепотом.

Только отъявленный трус воспринял бы это как угрозу. Но я не восстановилась, у меня был тяжелый день. Во рту пересыхает, мне становится дурно и ощутимо ведет в сторону. От возможного падения удерживает крепкая мужская рука.

— Так… Домой пошли. Потом меня будешь пугать, — я бы рада оставить Германа возле подъезда, но только он практически затаскивает меня сначала в подъезд, затем в лифт, а после — в квартиру.

В прихожей устраивает на банкетке и помогает разуться.

— К Демьяну ездила? — в его голосе какие-то непонятные нотки.

— Нет. У меня сестра в больнице.

— А сама? Тебе плевать на себя?! — это что — укор?! — И сама бы там лежала. Я же сказал, нужно будет что-нибудь, звони. Решу.

Мне хочется ответить резко, выставить его из своей квартиры. Только проблема в том, что на всё это, оказывается, нужны силы. А у меня закончились. В спальню Герман меня заносит на руках. Помогает переодеться. Дальше помню плохо. Но по-моему он заставил меня выпить лекарства.

Проваливаясь в сон, я запомнила его, сидящим на моем кресле. Он меня внимательно рассматривал. Хотя может, мне и привиделось. Утром в моей квартире никого не было. Дверь была закрыта. Но для этого ее достаточно захлопнуть, уходя.

Обеспечение Жасмин Крыжевский взял на себя, а я могла спокойно отлеживаться. Герман больше не приезжал. От него ежедневно утром и вечером поступали лаконичные сообщения, в которых он интересовался, не нужно ли мне что-то. Я, естественно, отвечала отказом. Потом перестала отвечать.