Книга Развод.com, страница 54 – Ольга Рузанова, Лина Коваль

Я не верю, что Ильяна знала, какого рода материал готовит о ней «Глянец». Весь ее вид кричал о том, что период забвения окончен, и она снова на коне.

Однако буквально на следующий день она исчезла. Как та самая сгоревшая звезда. Пропали ее профили в соц. сетях, и все концерты были отменены.

Подозреваю, что к этому причастен Березовский. Я попросила сделать так, чтобы больше никогда не видела ее, и он это сделал. О чем именно они договорились, и куда Рома ее спрятал, я даже думать боюсь.

— Она сама по себе никому уже давно неинтересна. Не думаю, что журнал замешан в ее исчезновении, — перехватив мой взгляд, отвечает Алена со смехом.

— Да-а-а... — тянет Денис, — полагаю, в этом замешаны куда более серьёзные люди.

Пропускаю намек мимо ушей. К чёрту Рыжую и Березовского тоже к чёрту — я здесь не для этого.

— Готово, — сообщает Алена совсем скоро.

Отойдя на шаг и склонив голову набок, довольно улыбается. Появившийся в фокусе моего зрения Денис тоже.

— Отлично. Будет пушка, Наташ...

— Да?... — оборачиваюсь к зеркалу и встречаюсь взглядом с улучшенной версией себя.

На меня смотрит свежая, очень милая девушка. Поворачиваю голову вправо и влево, осторожно касаюсь лица кончиками пальцев.

— Красавица, — слышу негромкий голос Алены.

Красавица?... Взмахнув ресницами, поднимаюсь с кресла и провожу раками по струящейся ткани платья. Пожалуй, да — я красива. Мне нравится то, что я вижу в отражении.

Алена помогает с укладкой волос и, быстро собрав свой инвентарь, убегает на другую заявку.

Мы начинаем съемку. Успеваем застать предзакатное солнце и делаем несколько десятков потрясных фото. Мягко обволакивающие фигуру золотые лучи делают меня почти неземной.

— Твою мать... — бормочет Денис, щелкая камерой, — Ты ангел, Наташка...

Мои щеки вмиг нагреваются. Я улыбаюсь в объектив и машинально кусаю губы.

— Охренеть... Крутанись на месте...

Мы работаем, пока солнце не садится, а потом я переодеваюсь в свитер и гетры, и съемка продолжается.

Я позирую в уютном кресле, на диване и у камина. Денис сыплет комплиментами и подбадривает шутками, ловя мои эмоции на камеру.

Мне комфортно. Зажатости и стеснения, которых так боялась — нет. И, пожалуй, я подумаю над тем, чтобы после родов организовать фотосессию «Ньюборн», при условии, что малыш будет не против.

— Ну, что?... Финальный аккорд? — подмигивает Ден, намекая на мой третий образ.

— Да...

Пока он переносит оборудование в павильон с темно-серыми стенами, я переодеваюсь в гримерке в длинный пеньюар из чёрного кружева. Смущение затапливает, когда вижу себя в зеркале. Телесного цвета бельё создает иллюзию обнаженного тела. Приглаживаю волосы пальцами и, улыбаясь, сама себя успокаиваю.

Оно того стоит. Фото должны получиться фантастическими.

— Ого!... — только и выдает Денис, когда я вхожу в небольшой павильон.

— Нормально? — поправляю ткань на животе и машинально прикрываю ладонью чересчур глубокое декольте.

— Если выстрелит, разрешишь мне взять снимки с этого фотосета для выставки?

— Нет, — отвечаю сразу, — Они только для меня.

Почесав переносицу, он коротко кивает и указывает на квадратный белый пуф в центре. Мы начинаем съемку.

На этот раз Дэн, за исключением коротких инструкций, фотографирует молча. Я меняю позы и пытаюсь расслабиться. Почему-то не выходит.