Книга Развод.com, страница 83 – Ольга Рузанова, Лина Коваль

— Как говоришь, газета называется?

— «Итоги».

— Кто звонил? Тебе представились?

— Да. Некий Андрей Краснов.

— Сука!..

— Что?... Почему? — пугаюсь я.

— Его имя в списке тех, кто регулярно роет под меня. Я пытаюсь выяснить, кто заказчик.

— Нет! Ром, ты ошибаешься!..

Оттолкнувшись от стены, он проходит в кухню и останавливается около стола, на котором стоят розы. Висящая вдоль туловища рука сама сжимается в кулак. От вида сбитых костяшек по моей спине проносится озноб.

— Тебя пытались подставить. Ты понимаешь это?..

— Не думаю, — шепчу я, — Я звонила Иде, и она подтвердила, что это очень влиятельное издание. Они не стали бы заниматься подобным.

— Да откуда ты знаешь, что он из «Итогов», Гайка? Краснов не имеет к этой газете никакого отношения.

— Но Ида сказала, что знает его лично! Она поручилась за него!.. Может, ты вообще про другого Краснова говоришь?

Застыв на мгновение, Березовский медленно оборачивается и перехватывает мой взгляд. Я тут же считываю посыл и начинаю отчаянно мотать головой.

— Нет! Нет-нет-нет!... — сжимаю пальцами виски, и крутанувшись на месте, вылетаю из кухни.

Рома догоняет меня в гостиной. Резко разворачивает к себе и, усадив на диван, опускается передо мной на корточки.

— Слушай меня, Гайка. Никаких интервью!.. Если этот Краснов начнет звонить, ты просто кладешь трубку. Поняла?!

— Ты накручиваешь!..

— С фотографом никаких контактов, Наташа! — повышает голос, давя интонацией, — Никаких, это значит вообще никаких!

— Я не собиралась с ним больше общаться. Мы повздорили, и я его выгнала!

— Блядь!... — выдыхает он, — Это лучшая новость за сегодня!

— Но насчет Краснова....

Опустив руки на мои колени, Березовский их сильно сжимает. Я невольно морщусь.

— Когда ты научишься доверять мне? А?.. Я просто прошу тебя прислушаться!

— Ты сам сделал все, чтобы я не доверяла тебе!.. — напоминаю не к месту и тут же прячу лицо в ладонях.

Рома поднимается, делает шаг назад. Потом второй, третий...

— Не говори с ним больше. Я пробью его еще раз.

— Хорошо.

— Сашка спит?

— Да, — отвечаю, чувствуя, как внутри все холодеет.

— Я тогда позже зайду.

С уходом Ромы пустота в квартире и внутри меня становится пугающей. И нет, это не реакция на пережитое потрясение и не опасение от возможных последствий. Это полное осознание моего одиночества. Оно неожиданно обрушивается на голову и придавливает гранитной плитой.

У меня не осталось сил быть сильной и независимой. Выдохлась.

Подкативший к горлу огромный ком проливается солеными горячими слезами. Я плачу все время, пока спит Саша, и останавливаю истерику усилием воли, лишь когда он просыпается.

Потом поглощает рутина — мелкие домашние дела и общение с сыном. Я кормлю его, переодеваю, хожу по квартире, покачивая на руках, разговариваю и даже пою песенки, но не могу избавиться от гнетущего ощущения тотального одиночества.

И если предательство Дениса и Иды я смогу пережить, то от страха потерять Рому навсегда подкашиваются ноги.

— Полежишь немного, пока мама чаю выпьет? — спрашиваю, укладывая сына в установленную на кухне люльку.

Прикусив маленький кулачок, Сашенька смотрит на меня глазами Березовского. Неожиданно для самой себя всхлипнув, я закусываю обе губы.

Я не хочу разводиться с Ромой! Не хочу!.. Я хочу к нему! Хочу, как раньше!