Книга Огнев на линии любви, страница 69 – Лина Коваль

– Это почему это? – ахаю.

– Не знаю, – он отводит взгляд. – Ему операцию какую-то делали в детстве. На яйцах.

Прищуривается. Злится.

– Не замечала? – ехидничает.

Ревнует.

– Я их не разглядывала, вообще-то, – возмущенно отвечаю и морщусь. – Я в шоке. Почему они мне не сказали? Я столько старалась забеременеть, столько процедур прошла! А мама его? Она ведь могла предупредить.

– Может быть, они надеялись на то, что получится? – вздыхает Антон.

– Видеть их больше не хочу, – решительно произношу и тут же думаю, что все мои сомнения были напрасными.

Значит, ребенок от Антона!

Мы сталкиваемся взглядами, думаем об одном и том же. Я прислоняю руку к животу, а Огнев разворачивается.

– Прости, – бросаю, глядя, как он идет к двери.

Молчит.

Уходит? Бросает меня?

Сердце снова на пол бахается. Разбивается вдребезги.

– Антон…

– Ты ехать собираешься? Или дальше стоять будешь о яйцах Саниных думать? – слышу из коридора.

С облегчением выдохнув, быстро собираюсь.

В машине мы едем молча.

Я пытаюсь завязать разговор замечаниями о погоде и справляюсь, болит ли у него нога, но Антон отвечает односложно и, насупившись, дальше смотрит прямо перед собой.

Когда подъезжаем к дому, не выдерживаю.

– Ты рад? – спрашиваю с волнением.

– Что? – он поворачивается, вынимает ключ из замка зажигания.

– Рад, что я беременна?

Смотрит на меня недобро.

– Ты могла сделать так, как мы договаривались. Не видеться с Саней. Сообщить мне сама. Тогда бы ты услышала ответ.

Ворчливо добавляет:

– Пошли.

– Антон, – снова начинаю в лифте. – Я растерялась. Поехала домой, чтобы как-то собраться с мыслями и настроиться на разговор с тобой. А там Саша…

– Может быть, ты просто хотела ребенка от него? – злится он, прислоняясь спиной к стене.

От обиды губы кусаю.

– Я спишу это на то, что ты зол, Огнев.

– Списывать нехорошо… Ты должна знать, – отвечает он, открывая дверь.

В квартире тихо.

Коты как-то сами по себе поделили территорию. Искорка осталась в гостиной, а Вася ночевал на коврике в спальне. И сейчас на кровати разлегся.

Я быстро раздеваюсь и иду в ванную. Принимаю душ, чищу зубы и натягиваю ночнушку поэффектнее. Устроившись на постели, слушаю, как теперь моется Антон.

Совсем скоро в коридоре раздаются шаги. Дверь отворяется.

– Я за подушкой, – сообщает Антон, направляясь к кровати.

Я разочарованно выдыхаю.

– Одеяло тебе оставлю, – бурчит и покидает спальню, бросая нас с Васькой вдвоем.

Возможно, если бы мы с Антоном помирились в самую первую после ссоры ночь, то день, связанный с Сашей и его мамой, быстро бы забылся, но мы спали по отдельности, а наутро, словно снежный ком, вырос новый конфликт.

Туалетный.

– Чтоб тебя!.. – всхлипываю, переминаясь с ноги на ногу.

Упираюсь лбом в стену и пританцовываю в той же самой ночнушке, уперев руки в бока.

– Ог-нев, твою мать! Ты специально?! – ору так, что стены содрогаются, а Искорка пулей выскакивает из гостиной. Взъерошенная, сонная, но сосредоточенная. Вот что значит со спасателем кошак живет. Всегда наготове.

– Минуту, – произносит Антон тихо.

– Тридцать секунд, или я за себя не ручаюсь, – рычу в щель между дверью и косяком и бью ладошкой по дереву.

Как только дверь отворяется, я окидываю садиста убийственным взглядом. Голый торс, черные боксеры с утренним огромным «приветом» и покрытые короткими мягкими волосками сильные ноги.