Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 30 – Лина Коваль

Я, кажется, краснею. Чувствую себя партизаном, который конкретно так облажался. Сама я в бриллиантах ничего не понимаю. Сережки и сережки. И вообще, я люблю все блестящее.

— Кстати, а где вторая?

Инстинктивно дотронувшись до уха, тихо отвечаю:

— Потеряла.

— С ума сошла? — округляет глаза Есения. — Где?

— Здесь где-то, — киваю на гостиную. — Поможешь найти?

— Отчего же не помочь…

Следующие полчаса мы занимаемся тем, что убираем подушки с дивана и обследуем каждый сантиметр на полу. Все безрезультатно. Окончательно запыхавшись, возвращаемся к столу и заканчиваем с угощениями.

Услышав, что мужчины вернулись с улицы, несусь в спальню. Достаю платье и быстро сдираю с него этикетку. Довольно критично разглядываю свое отражение, когда переодеваюсь. Черная атласная ткань хорошенько обтягивает мою грудь, талию и бедра, но выглядит немного коротковато.

Распустив волосы по плечам, спускаюсь к столу.

Мэр Елкино реагирует на смену наряда тем, что слегка приподнимает брови и поправляет скатерть, прикрывающую его пах. Взгляд приклеивается к моим ногам.

— Не помню у себя такой футболки, — откашливается.

Я смеюсь и оставляю любопытство неудовлетворенным. Как и немного ранее его самого…

Есения с Антоном садятся напротив и рассказывают про квартиру, которую совсем недавно приобрели в ипотеку. Мы с Костей пьем шампанское, а Антон поддерживает любимую девушку и выбирает яблочный сок.

Из телевизора доносится медленная, тягучая композиция, и Огневы-Файер решают потанцевать.

Костя тоже тянет меня в центр комнаты.

Положив ладони ему на грудь, прижимаюсь к теплому телу. Возбуждение, небрежно оставленное мной пару часов назад, никуда не делось. На том же месте. Настойчиво утыкается мне в живот и подрагивает.

— А ребята ночевать останутся? — облизнув губы, шепчу ему на ухо.

— Вообще, я звал с ночевой, но, надеюсь, они отправятся восвояси, — ворчит.

— Почему?

Костя наклоняется ко мне и ласково задевает висок. Голубые глаза с учетом медицинской маски на лице кажутся огромными.

— Потому что, если они останутся, ночью меня задушит Волшебный Стояк…

Я тихо посмеиваюсь.

Да, со Стояком надо что-то делать.

— Антоха — нормальный мужик, они не так давно вместе живут. Уверен, ему тоже хочется поскорее остаться вдвоем.

— Я бы на это не рассчитывала, — со знанием дела произношу.

У Есении были проблемы с беременностью, и половая жизнь ей совершенно точно запрещена до родоразрешения.

Я устало вздыхаю и, прислонившись к Костиной груди теперь щекой, наслаждаюсь, как лихо бьется его сердце. Одновременно с этим плавно покачиваю бедрами в танце.

Когда композиция заканчивается, поспешно отодвигаюсь.

— Я совсем забыла. Ленка, моя подруга, — сообщает Есения мне, — подарила игру на Новый год. Я ее в сумке с собой так и таскаю.

Она смешно, походкой пингвина направляется в прихожую, а Антон, глядя ей вслед, мрачно предостерегает: — Не шлепнись!..

— Так… — возвращается. — Вот. Эта игра называется «Станьте ближе». — Перевернув упаковку, дальше читает: — «Сделайте ваши отношения более крепкими. Забудьте о том, что вы скрывали друг от друга и станьте еще ближе».

Я беззаботно хихикаю от ударившего в голову шампанского, Костя продолжает спокойно обнимать меня за талию, а Антон с видом знатока вздыхает: — Мне не нравится эта идея, Фюрер. Мы поругаемся…