Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 70 – Лина Коваль

— Опускать каждый раз крышку унитаза, — продолжает Ника с мрачной иронией. — И собирать носки по дому, вытирать зеркало в ванной после того, как ты побрился, а еще отпрашиваться у тебя в клуб.

— Какой еще, на хрен, клуб? — усмехаюсь. — Постой… Так говоришь, будто ты там уже была.

— Замужем? Нет. У меня ведь целое отделение женщин, в большинстве первородок, — смеется она. — Я столько всего наслушалась про мужские привычки…

— Лучше бы ты в гастроэнтерологии работала… — ворчу.

— Не обижайся, — доверчиво прислоняется к моему плечу. — Но я и правда пока не планировала семью. Я хочу учиться, поступить в медакадемию, потом пройти интернатуру, быть самостоятельной.

Женская самостоятельность? Это что вообще такое?

— Давай будем встречаться. Я не против.

Встречаться, блядь. Ладно хоть на вписку не позвала.

Озадаченно на нее смотрю, убирая ладонь с тонкой шеи.

— Нет, если это надо для отца, я могу, — тут же часто кивает. — Но… пусть это будет фиктивный брак.

— Ты фильмов пересмотрела? Без этого справимся.

Глядя в потолок, пытаюсь собрать мелкие останки своего раздутого ЧСВ[1].

Ника же чувствует себя прекрасно. Заливисто смеется и опускает голову мне на грудь, исследуя пальцами мой пресс. Член гудит от нетерпения, когда его накрывает ласковая ладонь.

Чуть с обидой подаюсь в нее бедрами.

Помолвочный минет грозит обернуться в извинительный.

Так тоже норм.

— Мне кажется… нам надо… — шепчет Ника.

— Заняться сексом еще раз? Да… — откидываю одеяло и стискиваю острое плечо.

Снова заливисто смеется. Мелодично очень. Нравится.

— Боже, успокойся, пожалуйста. А душ здесь есть?..

Пф…

— Есть, но я не хотел тебе о нем напоминать!..

Она поднимает лицо и строго на меня смотрит.

— И кстати, если ты думаешь, что я не заметила отсутствия презерватива, то ты сильно ошибаешься.

Я умиротворенно вздыхаю и вспоминаю, что закинул в чемодан пару пачек перед отъездом. Просто наудачу.

— Я подумал, ты в меня влюбилась. И обо всем забыла. И замуж за меня пойдешь…

— Может, и влюбилась, но не настолько, — назидательно выговаривает, а я еле сдерживаю глуповатую ухмылку.

Сложно оставаться серьезным человеком, когда тебя отшивает, а потом строит голая девица с торчащими розовыми сосками.

— Иди-ка сюда, — зову ее и, когда она приближается, нападаю на приоткрытый рот. — Хочу тебя, зараза.

— Отстань!

— Пиздец как.

Ника осоловело на меня пялится. Так, будто ее мозг выполоскали в соляной кислоте. Будто его вообще нет.

Я тоже заглядываюсь и совершаю тактическую ошибку, ослабляя захват.

Спрыгнув на пол, Ника открывает чемодан.

— Я в душ, — предупреждает. — А потом ты! — уже приказывает. — Мы с улицы даже руки не помыли. И вообще, что это за квартира? Душ с унитазом надо бы тоже продезинфицировать перед использованием… Кто здесь был до нас…

— Все сделаем, — соглашаюсь.

Пока идет к двери, продолжает тараторить на тему гигиены, а я глаз не спускаю с округлых ягодиц.

Затем, откинувшись на подушки, забрасываю руки за голову и недовольно пялюсь в потолок.

М-да…

— Если ты есть, Бог, помоги. Отец мой небесный…

Ни свадьбы, ни минета.

Так не пойдет.

[1] чувство собственной важности — прим. авт.

Чувствую, как солнечный свет игриво падает мне на лицо и своим уютным теплом ласкает правую щеку. Это… приятно.

— М-м — Облизав распухшие, даже растерзанные губы, понимаю, дело вовсе не в зимнем солнце, проникающем из окна московской квартиры. — Ко-остя, — улыбаюсь еще с закрытыми глазами и нежусь под одеялом.