Книга Отец на час. Работает спецназ, страница 64 – Лина Коваль

Помотав головой, беру стакан и наливаю себе воду.

- А где Леон, мам? Я ему звоню-звоню, а он мне не отвечает.

- Леон… с сегодняшнего дня… пока… поживет с папой, - стараюсь не смотреть на Влада.

Лицо Эльзы вытягивается от удивления, а глаза превращаются в маленькие бусинки. Я второй раз за день смотрю на собственного ребёнка и думаю, почему они так быстро растут.

Моей старшей дочери не нужно что-то пояснять. Судя по тому, как она сердится, все понимает сама.

- Предатель, - цедит она сквозь зубы. - Жалко я все пентаграммы дьявола сожгла, сейчас бы на него порчу навела.

- Эльза… - умоляюще прошу.

Маша непонимающе переводит взгляд с меня на сестру и обратно.

- Он нас оставил, мама.

- Ты тут ни при чем, малышка, - успокаиваю.

- Все равно он предатель. Я его никогда не прощу!...

В свойственной ей резкой манере она натягивает кошачьи уши и забирает со стола тетрадку. Уходит с кухни топая ногами, и так сильно хлопает дверью своей комнаты, что я вздрагиваю.

- Пойдем-ка спать, мамзель, - говорит Влад Маше.

- Мамзель, - хихикает она, прикрывая чумазый рот.

- Я сама её уложу, - ставлю стакан с грохотом. - Мне… нужно как-то отвлечься, - объясняю.

Влад кивает и молча наблюдает, как я с дочкой на руках направляюсь к выходу.

- Что такой пледатель, мамочка? - спрашивает Маша, лежа в своей уютной постельке. Уже полностью чистенькая и в красивой шелковой пижамке.

Зевает сладко.

Присев рядом, кутаю ее в одеяло.

- Ммм… Это человек, который кого-то разочаровал, - подбираю слова.

Маша, кажется, вот-вот расплачется.

- Мамочка, я должна плизнаться…

- В чем? - пугаюсь.

- Лева обиделся, потому что я полвала его книжку…

- Порвала его книжку? Когда?...

- Кажется, позавчела. Я ее облатно на полку сплятала, подальше. Думала, он не заметит.

- Ты ведь неспециально это сделала.

- Непледнамеленно… - всхлипывает Маша и выпячивает нижнюю губу. Откуда только слово такое знает? - А Лева все лавно обиделся. И ушел.

- Нет, что ты? - заверяю плачущую дочь и провожу рукой по светлым, чуть влажным кудряшкам. - Он вообще не из-за этого. Просто решил пожить с папой, потому что… ему одному грустно.

Тему отца Маша игнорирует.

Психолог заверяла, что в ее возрасте это нормально: просто не думать о том, что вызывает тревогу.

Хотела бы и я так же.

После того как дочка засыпает, отправляюсь в комнату к сыну и устало валюсь на заправленную домработницей кровать. Уткнувшись в подушку, равномерно дышу, пока не слышу шаги.

- Ну ты как? - спрашивает Влад, прислонившись к косяку и сложив руки на груди.

- Не очень…

- Я, наверное, виноват? Да? Из-за меня он?...

- Я виновата. Только я...

- Может, это… вернется ещё. Дети они ж такие. С шилом в одном месте, но без мамки не могут.

- Влад… - тихо останавливаю его.

- Ммм?

- Думаю, я слишком поторопилась… с тем, что между нами происходит.

- Хмм...

На его лице не отражается ни одной эмоции.

- Правда… У меня сейчас столько проблем: работа и… мои дети.

- Ну, на пенсию ты тоже нескоро, так что ж теперь, вообще не траха…

- Влад, - одергиваю. - Я серьёзно.

Он невозмутимо на меня смотрит. Будто я с ним на смеси иврита с венгерским разговариваю.

Широкие плечи мерно поднимаются и опускаются. Ничего не сможет заставить этого мужчину нервничать или вести себя как-то неподобающе, это и к лучшему.

Я, конечно, могу пожалеть о сказанном. И наверняка сделаю это уже через час, лежа в постели совершенно одна, но сейчас чувствую, что так будет правильно.