Книга Предать нельзя Любить, страница 78 – Лина Коваль

— Так может, мне стоило прогуляться с твоей папкой в полицию?!

— Может, и стоило, — безразлично пожимает плечами.

Длинные ресницы подрагивают, а кожа на щеках усеивается багровыми пятнами.

— Ты дура? Скажи мне?

— А как же? — приоткрывает глаза через силу. — Конечно, дура. С тобой же как-то спуталась.

— О чём это ты?

— Я пойду, — сипит устало. — Вышла тебе сказать, что не надо мне угрожать. Делай, что хочешь и перестань ходить за мной.

Умная зараза.

Поняла ведь, что в караоке к ней припёрся.

Ари с натугой, как скользкая жвачка, отклеивается от поверхности стены и шаркающей походкой направляется к двери. Но возле неё неожиданно останавливается.

Расцениваю эту заминку по-своему и одной рукой успеваю подхватить обмякшее тело.

Пздц.

Второй рукой вдавливаю в себя покрепче.

— Всё ждал, когда ты упадёшь к моим ногам, — произношу на ухо.

— Заткнись, — шепчет сбивчиво. — Умоляю, заткнись и отпусти уже меня.

— Ты чего такая горячая? А?

— В ванной перележала.

— Ага, — выпускаю воздух из лёгких, замечая, как тонкая шея мгновенно покрывается мурашками. — Опять врёшь.

— Отпус… — пытается что-то шепнуть, но закашливается.

И это лютый пздц. Я в ахере.

Она бухает, как старый, прокуренный туберкулёзник.

Понимаю, что сам себе даю отсрочку. Хрень полная, но не могу же оставить Малыша со старухой вдвоём. А если случится чего?

Одной рукой подхватываю в районе низа живота и поднимаюсь по лестнице.

— Отпусти, — хрипит она и снова закашливается. Болтает ногами, раскидывая тапки. — Немедленно.

— Вылечу и отпущу, — киваю, вынимая ключи из кармана.

— Я… я не пойду туда, — ладонями упирается в мою руку и пытается выкарабкаться, но у неё и здоровой-то против меня было мало шансов.

Заношу в квартиру и скидываю обувь.

Её паника становится ещё ощутимее. Моя — тоже.

— Нет, — сипит, когда захожу в спальню. — Я не буду здесь лежать. Не буду, — верещит, дохая. — После… неё… не буду.

— Эй, угомонись, — стряхиваю со злости на кровать. — Она здесь не спала.

Мы с ней спали в гостевой, договариваю про себя, расстёгивая пуговицы на пальто.

Выходя из комнаты, оборачиваюсь и окидываю взглядом Ари, поджимающую ноги к животу. Она загораживает глаза ладонью и продолжает сыпать ругательствами. Смотрится безумно хрупкой и одинокой.

Мы с ней спали в гостевой.

Сердце в груди разрывается и кубарем несётся в преисподнюю. В самое пекло.

Блядь. Что я натворил?

Стараясь не думать… Да-да, вообще, не думать… переодеваюсь в спортивные брюки с футболкой.

Следом мою руки в ванной комнате и на автомате двигаюсь на кухню. В моём доме есть лекарства, которые купила… Арина.

Переехав ко мне, она оборудовала целую аптечку на все случаи жизни. Даже не обратил внимания что там, а сейчас перебираю аккуратно подписанные ровным почерком ячейки и зажмуривая глаза от отчаяния, закрываю пластмассовую коробку.

Не думать.

Лечить.

Забираю со стола жаропонижающее, противовирусное и таблетку от аллергии. Закидываюсь последней на всякий случай. Наливаю из чайника тёплую воду для Малыша и иду в спальню, откуда доносятся громкие покашливания и чертыханья.

— Выпей, — говорю приближаясь.

Она кивает. Но в глазах непримиримость. Просто-напросто сил нет спорить.

Арина приподнимается и хватает пилюли у меня из рук. Филигранно, точно так, чтобы не касаться моей кожи.