Книга Неверная жена, страница 33 – Лина Коваль

— Где Марк? — спрашивает, постукивая большим пальцем по рулю.

— У бабушки.

— У твоей мамы?

— Да.

— А отец?

— Что отец? — свожу брови к носу. Он про Лёшу?

— Твой отец, — поправляется.

— А-а- а… Его нет в живых, — тихо произношу.

— Ясно, — кивает. — Прости.

Дёрнувшись, отворачиваюсь к окну.

— Чем ты занимаешься в банке?

— Это что, какое-то анкетирование? — говорю в пространство.

— Нет, — смеётся он. — Пытаюсь заговорить тебя.

— Смысл? — удивляюсь.

Пожимает плечами и потирает подбородок. Как заворожённая слежу за мужчиной. За тем, как мерцает его бронзовая кожа в отблеске фар и перекатываются мышцы на руках. Как слажены его движения. Матвей глазами ловит мой взгляд и обжигает своим, поймав.

Качаю головой. Наваждение какое-то.

Я всегда была рациональной. Правильной. Такой как надо всем. А сейчас еду по ночной трассе практически с незнакомым человеком, с которым ещё пару часов назад у меня был самый невероятный секс в моей жизни. Прикрываю глаза, Маша бы меня похвалила. А я моментами проваливаюсь в бездну отчаяния и стыда. Периодически цепляюсь за какие-то выступы и делаю передышку, а дальше снова падаю.

Бездна неизбежна…

— Эй, Вик. Ты там спишь что ли? — касается пальцами моего колена и чуть сжимает.

— Нет, — открываю глаза. Смотрю на широкую ладонь перед собой.

— Хочешь, анекдот расскажу? — говорит весело.

— Расскажи, — буркаю.

— Парень приходит в публичный дом…

— Матвей, — кричу, округляя глаза.

— Слушай давай. Ну и вот, занимается сексом с двумя девушками. Тут вдруг облава, полиция. Одну спрашивают: «Работаешь тут?». Она говорит: «Нет, что вы? Я массажистка». Вторая добавляет: «А я педикюр делаю». Парень вдруг возмущается: «Нет, вы только посмотрите на них. Ещё окажется, что проститутка — это я».

Качаю головой и хохочу. Ненормальный.

Матвей чуть отклоняется. Ладонью лениво продолжает поглаживать мою ногу. Левая рука свободно располагается на руле.

— Ты извращенец, — говорю, скидывая его конечность с себя.

— Ещё какой, — тянет загадочно.

Руку убирает и больше до конца поездки меня не касается, а мне вдруг очень хочется. Чтобы касался…

Съезжаем с трассы на просёлочную дорогу, проезжаем небольшой участок леса и через пару минут останавливаемся рядом с огромным пустым полем.

— Мы что, уже приехали? — спрашиваю его, скидывая ноги с сидения. Пытаюсь что-то разглядеть за окном.

— Ага, — гасит фары. — Пошли.

— Куда? Ты в себе? Там темно и страшно, — повышаю голос. Нервничаю.

— Пошли, говорю. Чего ты боишься, я же с тобой.

Замираю в нерешительности, а потом берусь за кроссовки, сброшенные на резиновый коврик. Матвей с заднего сидения забирает толстовку.

— Надень, — кидает её мне.

Послушно просовываю руки в рукава и одеваюсь. Вещь вкусно пахнет стиральным порошком и немного его туалетной водой.

Спрыгиваю с подножки джипа, пока он открывает багажник. Подхватив какой-то свёрток, крепко берет меня за руку. Идём по сухой траве практически до центра поля. Глаза понемногу привыкают к темноте и становится совсем не страшно.

Матвей раскрывает свёрток, который на деле оказывается большим покрывалом и расстилает его на землю. Молча наблюдаю, как он скидывает кеды и проходит на получившийся ковёр.

— Что замерла? Иди ко мне, — тянет открытую ладонь.

Оглядываюсь. Вокруг ни души. Только лёгкий ветер, майская ночь и мы.