Книга Моя Мия. На осколках первой любви, страница 113 – Лина Коваль

Вселенная озарилась ярким свечением.

И даже рождение сестры я сейчас воспринимаю как новый, интересный этап для себя.

— Чего стоишь? Проходи, — тихо произносит Мирон сзади, и я решительно киваю.

Скидываю верхнюю одежду с обувью. Снимаю шапку и поправляю волосы, которые всё ещё пахнут его шампунем.

На лестнице слышится топот.

— Мийка, ты где была-то? Папа сказал, в гости уехала? — кричит Эмиль. — Ты бы видела какая она мелкая, капец. Камилла даже меньше, чем твоя Рыська. И такая страшная, просто жесть…

Посмеиваюсь, осматривая сморщенное лицо младшего брата.

— Вы тоже с Дамом не были сильно симпатичными, — замечает Мирон с иронией, размещая ладонь на моей талии. Брат даже внимания не обращает, мне кажется, для всех мы давно — пара, просто нам на осознание этого факта нужно было немного больше времени. — Ещё и вечно слюнявые, — морщится.

— Я сразу был красавчиком, — заявляет сам Дамир, перепрыгивая через лесенки.

Пропускает сквозь пальцы длинную тяжёлую чёлку и ослепительно улыбается.

— О да, — закатываю глаза. — Вы были тощие, красные и вечно орущие. Я думала, сойду с ума. Даже не верится, что вам пятнадцать…

— И вы всё такие же вечно орущие, — тянет Мирон с улыбкой.

Мальчики тихо ворчат под нос опровержения нашим воспоминаниям, а я вздыхаю и поворачиваюсь к Громову, когда братья уходят на кухню. Упираюсь лбом в твёрдое плечо в поисках поддержки.

— Пойти с тобой? — спрашивает он, обнимая меня за талию.

— Нет, — мотаю головой. — Но спасибо, что предложил. Люблю тебя.

— Я тебя тоже, что бы ни случилось. Помни об этом.

Поднимаюсь на носочки, чтобы поцеловать обветренные мужские губы, чувствуя, как внутри распространяется приятное тепло.

Всё-таки любовь — великая вещь. В любой непонятной ситуации, словно крылья за спиной чувствуешь и ничего не страшно.

— Я тогда с парнями на кухне побуду, — предлагает Мирон.

Киваю и схватившись за перила, поднимаюсь на второй этаж. Замираю перед светлой дверью, ведущей в новую детскую, а потом захожу без стука. Озираюсь, понимая, что ни разу не заглядывала сюда всё это время. Нежно-розовые пастельные оттенки радуют глаз, а белая мебель отлично дополняет созданную в этом комнате светлую атмосферу.

— Дочка, — улыбается мама и тянет ко мне руку.

Она сидит в мягком кресле рядом с детской кроваткой.

— Привет, — немного неуклюже улыбаюсь и подхожу ближе.

Уставляюсь на маленький свёрток в её руках.

— Иди знакомиться, — подмигивает мама.

Боже.

Она и правда малютка.

Нежные крохотные щёчки, носик-кнопка и розовые милипусечные губки бантиком. Сердце мгновенно топит нежность, погружая его в воздушную сахарную вату. На глаза наворачиваются слёзы, а в душе появляется необычайная радость.

Улыбаюсь как дурочка и тяну руку к будто бы игрушечной ладошке, выглядывающей из тонкого плюшевого одеялка.

— На тебя очень походит, — делится мама, стирая сентиментальную слезинку из уголка глаза. — Такая же черноволосая, смуглая и спокойная. Но это только пока…

— Красивая, — проговариваю восторженно.

Боже. Ну как ты всё так устроил, что вот раз… и появился новый человек?.. Самое главное чудо во вселенной, пожалуй.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю обеспокоенно.

Тут же замечаю у мамы круги под глазами, бледный цвет лица, и тут же чувствую себя законченной эгоисткой. Что бы ни случилось, есть в жизни семьи такие моменты, когда стоит зарыть топор войны и нажать на «стоп-кран».