Книга Моя Мия. На осколках первой любви, страница 119 – Лина Коваль

— Я просто под горячую руку попал, — серьёзно произносит Мирон и я чувствую на себе короткий внимательный взгляд.

— Ну-ну, — проговаривает папа.

— А как дела у Юли? — вступает в разговор мама, которая покачивает детскую люльку, размещенную на специальной подставке.

— Уже лучше.

— Из комнаты выходит? — поворачиваюсь к родным. — Я забегала на неделе, она отказалась со мной разговаривать.

Снова испытываю волнение за эту девчонку — «оторви и выбрось». Ух и понервничали мы все на прошлой неделе.

— Нет пока, — отвечает Мирон мне, но упорно смотрит на мою маму.

Опускаю глаза.

Обиделся.

Из-за того, что не доверяю? Или на самом деле есть что скрывать?

— Бедная наша девочка, — проговаривает мама. — Если бы не Лев…

— Какой чудесный человек, — иронично отпускает Громов и наконец-то смотрит на меня.

Неловко улыбаюсь и выставляю на поднос тарелку с супом и блюдо с бутербродами и салатом.

— Смотрится красиво, — произносит Мирон примирительно, когда накрываю перед ним стол.

— Приятного аппетита.

Усаживаюсь напротив, стараюсь не обращать внимания на то, что родители пристально и с интересом за нами наблюдают.

— Вы что? Поругались? — хмурится мама.

— Не-ет, — отвечаем с Мироном в голос и внимание всех, слава богу, переключается на звук телефонного звонка.

Мир извлекает телефон из кармана, глядя на экран хмурится.

— Кто там? — спрашиваю нетерпеливо и тут же замолкаю.

Чёрт.

Он всё понял. Закусываю губу.

Мне теперь везде и всегда видится Милованова. Ничего не могу с собой поделать.

— Да, — отвечает Мирон на звонок. — Да… Хорошо. Когда?.. Туда же?.. Договорились. До вторника.

Убрав телефон, он берётся за ложку, пододвигает к себе тарелку и обращается к отцу.

— Звонил человек дяди Глеба. Наконец-то восстановили запись из клуба, — мажет взглядом по моему лицу. — Во вторник заберу. Три месяца. Я уже не надеялся, если честно.

— Не думаю, что мы увидим там что-то новое, — произносит отец и многозначительно смотрит на меня. — Мы ведь знаем, кто именно за этим стоит, но упорно не хотим верить фактам.

Пожимаю плечами.

— Если это камень в мой огород, то я ни о чём не жалею, пап.

— Давайте не начинать этот разговор, — обеспокоенно произносит мама. — Вы опять будете ругаться, а мне нельзя нервничать. Молоко пропадёт.

— Мы не ругаемся, — тепло улыбаюсь, заглядываю в люльку к Камилле. — Правда ведь, пап? Всё давно решили и все успокоились. Я не буду мстить Иве Задорожной, потому что не верю, что она на такое способна.

Папа усмехается и начинает повторять то же самое, что твердит каждый раз, когда об этом возникает разговор:

— Тебе отправляли сообщения с номера телефона, оформленного на её имя. Видео оказалось у соседа твоей подружки, который утверждает, что принесла его именно она, а наркотики…

— А наркотиков не было. То, что мы с Энж обедали в ресторане, в котором работает официанткой Ива — просто совпадение. На повторном анализе ничего не подтвердилось, — усмехаюсь. — Тебе лично сказал это врач. Я заболела после… — кошусь на Мирона, — … нашего путешествия в деревню, выпила противовирусное лекарство из аптечки Ольги Викторовны, оно же и оказалось виновником ложноположительного результата.

Такое, кстати, часто случается.

— Я всё это слышал много раз, — произносит отец, тяжело вздыхая. — Но всё равно не понимаю, ты бросила университет, потеряв при этом целый год…