Книга Моя Мия. На осколках первой любви, страница 32 – Лина Коваль

— Что тебе надо? — шевелю губами.

— У вас с ним всё серьёзно?

— Это не твоё дело, — пытаюсь его с себя столкнуть, но не получается. Раньше он был полегче. Разъелся, качок хренов.

— Всё, что касается тебя моё дело, — рычит он. — Ты назло мне с ним переспала?! Скажи?

Закатываю глаза, тяжело дыша.

— Пошёл ты, придурок.

— Ещё раз так меня назовёшь и пожалеешь, — зрачки сужаются.

Сжимаю зубы.

Личные границы для Громова — святое. Если они не мои, конечно. Мои можно небрежно стереть ластиком и делать всё, что заблагорассудится.

— Я не отстану, пока не ответишь.

— Это интимное, — оскорбляюсь. — Отвали, Громов.

— Ну, — делает отчётливый толчок бёдрами, от которого я охаю и смущаюсь, как дура.

Он, кажется, понимает, что перестарался. На лице проносится выражение крайней степени изумления, а брови хмурятся и утяжеляются.

Дыхание становится прерывистым. И не у его одного.

Нервно сглатываю слюну, перемещая взгляд на губы Мирона. Правильной формы, немного сухие и бледно-розовые. Мягкие, насколько я помню. Вкусные…

Так близко…

Нет. Нет. И нет.

Сознание уплывает, но я словно утопающий ещё пытаюсь за него ухватиться. Так как бороться бесполезно, расслабляюсь и сканирую его лицо. Мужские руки сдавливают мои запястья над головой. Не больно, но достаточно жёстко.

Сердце начинает биться медленнее, через раз.

— Ну? — хрипит. — Вы с ним трахались?

— Ты сам-то думаешь, о чём спрашиваешь? Это оскорбление личности, — с возмущением проговариваю. — Почему я должна отвечать на такие вопросы?

— Потому что я переживаю, — поясняет, облизнув нижнюю губу. — У тебя не голова, а боеголовка. Хрен знает, чё ты ей придумаешь.

— Слезь с меня уже. И хватит тыкаться в меня своим отростком. Кстати, проверь его, он явно болеет. Припухлость налицо.

Громов хохочет, запрокидывая голову назад.

— Мия, — вдруг останавливается. — Скажи правду?

Уставляется с серьёзным выражением лица, будто для него это действительно важно.

— Не было у нас ничего, — выплёвываю ему в лицо. — Я тебе не шлюха. Доволен?

— Да, — мгновенно перекатывается набок, выпуская меня на волю.

— Придурок.

— Мия, — предупреждающе обрубает.

Пододвигает моего плюшевого медведя, располагаясь на нём. Руки закидывает за голову. Ведёт себя как дома. Зла не хватает.

Молча наблюдает, как я поправляю топ и подступаю к зеркалу, чтобы привести внешний вид в порядок.

— Где вы познакомились? — спрашивает Мир.

Роняю на него мрачный взгляд через отражение.

— Не твоё дело.

Снова молчит. Видеть его здесь, в моей комнате странно. Наверное, потому, что мы давно так не общались. Раньше это было чем-то обыкновенным. Но те времена закончились раз и навсегда! Я сама так приняла это решение и не собираюсь его менять.

— Странный тип, — многозначительно поднимает брови Мир и сгибает одну ногу в колене, забрасывая на неё вторую.

— С чего бы это?

Подкрашиваю губы карандашом, поглядывая на него.

— У него машина китайская. Я таким типам не доверяю, — философски выговаривает.

Усмехаюсь. Дурак.

— Ты токсик, Громов.

Мирон, так же как и его отец, считает, что машина может быть одна — БМВ. Желательно чёрная.

— В общем, Мия. Будь осторожна с ним, — давит со всей серьёзностью.

— Разберусь как-нибудь без сопливых, — цежу, поправляя кулон в виде крохотной бабочки.

— Тебе идёт, — говорит Мир тихо.

Смотрю на себя в зеркало.