Книга Моя Мия. На осколках первой любви, страница 92 – Лина Коваль

Но…

Неожиданно геометрические фигуры на экране за сценой, пропадают, а через секунду я пытаюсь захватит губами воздух, но случается самой страшное…

На экране появляется видео из моих персональных ужасов.

Лёва останавливается и тоже смотрит за сцену. Как и все присутствующие в этом зале.

На моменте, когда платье оголяет мою грудь, реакция разделяется. Кто-то охает, кто-то ржёт как ненормальный.

Каждый отдел моего тела начиная с ватных ног, стыд затапливает. Добирается до рук, пальцы покалывает. А потом смывает с головой.

Только стыд.

И ничего кроме.

То, чего так боялась.

Желудок в эту же секунду начинает дико крутить, в ушах шум, на лбу пот проступает. Вдавливаюсь в Лёвину правую руку, как будто это единственная опора на земле.

Он поворачивается.

— Это что за хуйня? — хрипит бешено, но я могу прочитать лишь по губам.

— Извини, — шевелю губами.

Конечно, он не слышит.

Отворачивается и проводит пальцами по волосам.

Диджей выключает видео и пожимает плечами. Ведущий быстро начинает болтать, но я ничего не слышу.

Боже.

За что так со мной?

Я же обычная девчонка. Училась в школе хорошо, рисовала. Хотела стать дизайнером, чтобы быть рядом с Громовым. Когда поступила в университет радовалась сильно…

Новые знакомства. Учёба.

Как сейчас это всё?

Я ведь жить не смогу после такого позора…

Отмираю и, зажав рот двумя ладонями, бегу сквозь смеющихся людей. Ноги в пол врезаются. Заворачиваю в первую попавшуюся дверь, оказавшуюся туалетом.

Реву навзрыд.

За что мне это?

За что? За что? За что?

Дверь бабахает. Поворачиваюсь, в надежде, что это Лёва опомнился. Он ведь не может вот так от меня отвернуться? Это всего лишь видео. Не порноролик и ни что-то ужасное. Так Мирон говорил.

Он бы точно понял… Но на него я больше не могу рассчитывать, сама виновата.

— Мия, — подбегает Тайка.

Крепко обнимает.

— Мийка, чё ревёшь дура? — за ней заходит Ивка.

Тоже обхватывает нас.

Стоим втроём и обнимаемся. Я рыдаю навзрыд. Как сейчас туда выйти?

Стыдно. Страшно ужасно.

Как жить теперь? Ещё и Юлька в зале…

Боже.

Ещё сильнее реветь начинаю. Дышать от двух напирающих тел нечем, но это как будто лучше в настоящий момент. Словно я сама бы и стоять сейчас не смогла.

В крохотной сумочке на тонкой цепочке, висящей у меня через плечо, разрывается мобильный. Отстраняюсь от девчонок. Они смотрят ошарашенно.

Судорожно пытаюсь отыскать телефон, а когда получается, шокировано округляю глаза.

Эмилька.

— Да, — отвечаю быстро.

— Мия, — взволнованно тараторит брат. — Ты где? Скоро домой приедешь?

— Не знаю, — утираю слёзы, глядя в зеркало.

— Приезжай поскорее, — умоляет практически плача.

Страх словно молния прошибает.

Ему пятнадцать. Я не помню, чтобы он ревел с лет восьми.

Закрываю сумочку, машу девчонкам. И, не замечая едких улыбок и смешков за спиной, бегу к гардеробу.

— Что случилось? — прикрикиваю.

— Мне страшно, — уже отчётливо ревёт в трубку Эмиль. — Маме только что стало плохо, папа срочно повёз её в больницу…

— Привет, Миюш, — заглядывает в мою комнату Арина.

Поднимаю голову и равнодушно снова отворачиваюсь.

— Ну ты чего? Ммм, — тянет. — Малышка, плачешь?

Услышав в ласковом голосе сожаление, мои внутренние душевные опоры рушатся, и я снова начинаю неистово рыдать.

— Это я во всём виновата, — проговариваю, закрыв лицо руками.