Книга Влюби меня за день, Валентин, страница 36 – Лина Коваль

— Знаю. Шестнадцать с половиной.

Эту секретную информацию мне добыл Демидов. Подружиться со Львом было нелегко, но так как цели у меня такой не было, всё получилось.

— Так… На какой вы рассчитываете бюджет?

— Не имеет значения, — произношу фразу, от которой Ива начала бы метать в меня молниями.

— Отлично, — глаза девушки загораются.

Через полчаса выхожу из торгового центра с детским чувством предвкушения.

Усаживаюсь в тачку и грею зад. Февраль в этом году сошел с ума. Который день небо выдает такие порции осадков, что впору обзаводиться снегокатом и парой собак в упряжке.

Дома приятная тишина.

Тепло и вкусно пахнет какими-то палочками или аромасвечами, которые Ив сметает с полок в супермаркете. Хозяюшка моя.

— Привет, — выглядывает с кухни Кудряшка.

— Здравствуй.

Скинув кроссовки, хватаю её за талию и тащу в гостиную. Рухнув на диван, усаживаю сверху и целую. Она ластится.

— Ай, — взвизгивает неожиданно. — Какой ты холодный.

Тянусь к карману, потому что, когда дело касается Задорожной, терпение меня покидает. До вечера я не доживу.

— А ты где был-то, Костров?

— В клубе. Сегодня тренировка у младших была.

— Тогда, ладно, — её глаза вспыхивают и тут же гаснут.

Знаю, что сомневается.

Не доверяет. Но виду никогда не показывает. А я, если замечаю это выражение лица, стараюсь угодить ещё больше.

Но так горжусь своей девочкой!

Запомнила, что доказывать я по жизни заебался и никогда, ни разу не попросила у меня доказательств. Даже, когда имела на это право. За эту жертвенность, пусть и напрасную, потому что я чист как венецианское стекло, люблю свою женщину еще больше.

А ещё за то, что никогда не учит и не дает советов. Не тянет с иронией любимое женское «я же говорила», и не закатывает глаза.

Моя Ива — настоящая женщина.

Не сразу разберешь сильная она или слабая, непреклонная или гибкая, мягкая или с характером.

За год так нихуя и не разобрался.

— Что это? — на светлом лице радостное предвкушение.

— Устрица, — бурчу, открывая бархатную коробку.

— О нет, Вэл, — стонет она. — Ты так со мной не поступишь. В этом году даже ради тебя не попроб…

Обрывается на полуслове и замирает. Глаза увлажняются, но почему-то чувствую её облегчение…

— Мы ведь подождать хотели, — шепчет тихо.

— Подождали уже, — беру узкую кисть в ладонь.

Сам дрожу, как перед первым матчем. Гормоны зашкаливают.

— Выйдешь за меня замуж, Задорожная? Если тебе богиня астрологии разрешит.

— Бог мой, ты все еще это помнишь, да? — виновато потирает нос. Взгляда с кольца не сводит.

— Нет. Я шучу, Ив.

Извлекаю украшение из коробки. Оно из белого золота, с камнем в два карата. Огранка в форме сердца.

Вообще, сегодняшний праздник, я считаю вроде как особенным. Так, пусть будет вдвойне таким.

— Да, конечно, я за тебя выйду, Вэл. С удовольствием стану Костровой.

В сердце словно в ворота на высокой скорости мяч влетает. Счастья полные штаны. В груди гранаты взрываются, башка не варит.

— Люблю тебя. Мне кажется, всегда любил, — признаюсь. — Но последний год основательнее.

— А ты меня за день влюбил, — напоминает. — Для тебя вообще нет ничего невозможного, Костров. У тебя все получается. Всегда.

Обнимаю свою девочку крепко. Целую приоткрытые губы, задираю подол платья повыше и сжимаю ягодицы. Рывком вминаю их в свой пах, так что Ива вскрикивает.