Книга Развод. Игра на выживание, страница 52 – Лина Коваль

Обхватываю у основания, глазею на него, как ненормальная.

— Пососи, Ян, — просит, совершая толчок бедрами. — Как ты любишь.

Швыряю в него озлобленный взгляд, ожидая увидеть насмешку, но в его глазах только желание и похоть. Скулы на лице поигрывают от нетерпения, и Даня еще раз толкается в обхватывающую член ладонь.

— Пожалуйста, — произносит на выдохе.

Усмехаюсь… всё как всегда. В нашей спальне нет и никогда не было ссор.

Щацких и Соболевых.

Только Яна, Богдан и стопроцентная, сбивающая с ног порочность.

Собираю слюну во рту и обхватываю крупную головку губами. Между ног становится влажно, а внутри разливается чувство эйфории оттого, что я все еще имею безоговорочную власть над собственным мужем.

Мы вновь одно целое.

Богдан собирает мои волосы в хвост и помогает взять член максимально глубоко, до выступающих слез на глазах. Контролирует темп и угол захвата. Терпкий знакомый вкус заставляет забыть обо всём, и я умело довожу его до несдержанных хрипов.

— Ложись на кровать, — требует сипло.

Отстраняюсь и падаю на спину. Молча наблюдаю, как он поддевает платье пальцами и стягивает его вместе с бельем.

Внизу живота бурлит и пульсирует пламя. Ноги сами собой раздвигаются, а колени поджимаются.

Богдан раздевается, скидывая одежду к рубашке и не сводя глаз с моей промежности, на которую тут же размещает ладонь.

Между нами словно снова устанавливается невидимая нить, понятная только нам двоим. Больше никому в этом мире не разгадать, как мы могли вообще сойтись и что нас связывает.

Поднимаю глаза в потолок и бесстыдно шепчу:

— Сделай мне хорошо.

— Языком? — спрашивает он, не прекращая поглаживать влажные складки.

— Нет, — мотаю головой и выпаливаю, не успев подумать, — трахни меня.

Так, чтобы я все забыла, — шепчу про себя.

Он тихо смеется.

— Сделаю в лучшем виде.

Снова смотрю на него сквозь отчетливую пелену перед глазами. Богдан с жадностью изучает мое тело, взгляд задевает шрам внизу живота. Вторая беременность проходила тяжелее первой: высокое давление, отеки, гипоксия у Ванечки. Как результат, врачами было принято решение об экстренной операции. Пальцы касаются рубца, а глаза всего на секунду, словно стрелы, летят в мое лицо.

Меня будто бы током прошибает.

Это его ребенка я носила девять месяцев. Его ребенка из меня вынимали. Наша связь навсегда останется во Вселенной в самом прекрасном и идеальном её воплощении. Наших детях.

Сильные руки рывком тянут мои бедра к краю кровати, а член упирается в промежность. Один толчок и я взвываю от дичайшего всплеска адреналина в крови, развожу шире ноги и пытаюсь почувствовать его присутствие в себе.

Даня толкается в меня резко, решительно. Всего на мгновение останавливается, чтобы подтянуть еще ближе. Снова рывок. Еще один. Амплитуда зашкаливающая, темп такой как надо именно мне, чтобы получить долгожданную разрядку.

Раз за разом внутри нарастает объемный шар, который становится ощутимее, будто бы красочнее, когда Богдан пальцем начинает совершать круговые движения по клитору.

Мычу и скулю в руку, как привыкла, а потом вспоминаю, что детей в доме нет и комната наполняется оглушающими стонами.

Снова смотрю на него. Сосредоточенного и ни разу не бережного, но такого любимого. Боль в груди. Тяжелая плита падает прямо на сердце.

Раз — вод.

Всхлипываю то ли от мгновенного осознания, то ли оттого, что громко, феерично кончаю, извиваясь под напором умелых, знающих строение моих половых органов пальцев и твердого члена.