Книга Прививка от невежества, страница 60 – Сергей Анатольевич Соболенко

На кане появился огромный пласт сала. “Ничего себе, — подумал я. — Это означает, что один из самых толстых орлов больше не взял ничего.” Огромный — это не преувеличение, размером почти с рюкзак.

— Да, родной, — не выдержал я. — Вот оно, правильное питание, которое подходит к любым экстремальным ситуациям и к любому климату.

— Ну, Анатольевич, — засмущался толстый красавец. — Это же на всякий случай, вдруг трудный момент.

— Который уже наступил, — вставил я.

— Да ладно, — потирая руки, широко улыбался Федор.

Мне кажется, что это сало и спасло на следующий день прямую кишку Федора от особо зверского удара. Как известно, сало облегчает и смазывает, не считая жестких ударов по желудку. Всем разлили по стакану водки, по-нашему, по-украински. Выдохнули, выпили, крякнули и вдохнули салом, дружно зачавкав. По ступенькам кто-то поднимался. Дверь открылась, и я едва успел накрыть сало одеялом. На пороге стоял Рашид.

— Кто у вас здэсь самы главны?

Андреевича не было, а Федор так сжался, что пришлось встать мне.

— Здэсь водка совсэм ныльзя, понал?

— Понял, понял, — закивал я головой.

— А тэпэр пошлы знакомытца.

“Ну вот, началось,” — подумал я. После этого момента я полностью опускаю идиотский акцент, с которым говорили в Чуйской долине. Почему, позже будет понятно, тем более, что искусственный.

— Как тебя зовут? — спросил Рашид, когда мы спускались по лестнице.

— Сергей, — ответил я.

Так мы и познакомились, крепко пожав друг другу руки.

— Пойдем, с братьями познакомлю.

Рашиду было лет тридцать, впрочем, нам европейцам, даже привычным к общению, всегда тяжело определить возраст азиата. Мы прошли двор, мост и зашли в ближайший дом, в котором жил старший сын, его жена и трое детей. Аккуратный, чистенький дворик, закатанный асфальтом, над ним — плотной зеленой крышей виноград. За большими домом — маленькая летняя кухня, в ней — стол и кан. На кане сидело трое здоровенных дунган. “Действительно, воинственное племя, — подумал я. — Да и на китайцев не очень похожи.”

Дунгане и уйгуры — два самых воинствующих племени в Китае. Мао Дзе Дун боролся с ними как мог, но это было очень непросто. Дунгане и уйгуры всегда воевали между собой, не знаю почему, но неприязнь у них была необыкновенно сильная. Дунгане — древнее соединение арабов и китайцев, огромные люди, ширококостные, высокие и очень крепкие. Племя, давшее миру величайших мастеров-воинов.

Сулейман, Ахмед и Искандер — мы по очереди пожали друг другу руки.

— Давай курнем, — без особых переходов сказал Ахмед. — Знаешь, что это такое?

Уж мне-то не знать! Сколько вылеченных наркоманов числилось за мной! Они просили, приходя толпами. Нет ни одного наркомана, который бы не мечтал вылечиться.

Запрещая кому что-либо, ты берешь его карму на себя.

От жалости я помогал им и одновременно боролся с невероятным желанием, буквально чувствовал, как демоны за эти благодеяния берут за горло и заставляют хотеть наркотиков. Да, мне ли не знать, что такое гашиш, опий, ЛСД, кокаин и тому подобная дрянь? Имел ли я право не знать, леча людей, изучая психологию и медицину?

Я понял, что начались очередные испытания, тем более, что во мне сидел уже целый стакан водки. Отказаться? В Чуйской долине это, наверное, показалось бы даже не трусостью, а каким-то сопливым малодушием, тем более, насколько я помню, Коран запрещал только алкоголь, да и вообще, откуда я мог помнить Коран.” Вот это попался,” — снова подумал я.