Онлайн книга «Рецепт от безумия»
|
Ну что ж, сегодня для вас театр, — сказал я и сразу же пожалел. Все-таки действительно было что-то не то. И вдруг меня осенило: она шокирована. Она испугалась чего-то во мне. Ведь у нее дрожат руки и ноги. И не дерзит она вовсе, а даже не может стоять. — Хорошо, работаем! — Я обернулся в зал. Началась разминка. Впереди бежал Шурик, который ухитрялся проводить разминки и у Гончаренко, и у меня, и у Игоря. Откуда столько сил, непонятно было никому. На этой тренировке благодаря Шурику я был наполовину свободен. Поэтому сразу сел возле девушки. Ну-с, товарищ востоковед, рассказывайте! — Что рассказывать? — Ее губы испуганно дрожали. И я понял: она из тех женщин, которые всегда немного дрожат, как крылья бабочки, от страха, постоянно присутствующего в них. На нее хотелось смотреть часами. Передача ваша, — послушно говорила она, — очень меня заинтересовала. — У нее была интересная жестикуляция — только кистями и тонкими длинными пальцами. Узкие ладошки с на редкость длинными пальцами. — Вы, конечно же, должны знать историю Востока, в особенности Древнего. Как бы хотелось послушать! Еще я слышала, прекрасно знаете медицину. А больше всего я хотела бы поговорить о восточной поэзии. Ведь у нас так мало ей уделяется времени! А как зовут востоковеда? — поинтересовался я. Александра, — с достоинством произнесли пухлые губы. Так вот, Александра. Как солнце восходящее Живым являет образы, Нечистые и чистые, Благие и греховные, Так и знаток Учения Всем людям, тьмой окутанным, Пути являет многие, Как солнце восходящее. Ух ты, — задохнулся востоковед. — Что это? Это язык пали, еще до санскрита. И без автора. А еще? — попросила она. Упавши наземь, вновь зацветет больная хризантема. Басё, — сладостно вздохнула Александра. Больше не буду! — ответил я. Александра надула губы. Как много эти губы могли выразить! Припухшие, будто после сна! И тут я не выдержал. Мне захотелось читать бесконечно. "На смерть ребенка", — произнес я название: Нет больше дыр в бумаге оконной, Но как холодно в доме. И вдруг у востоковеда из левого глаза вытекла маленькая прозрачная слезинка. Басе. — Ее губы задрожали. Она была необыкновенно чувствительная — это я понял сразу. Но в ней еще ощущалась большая сила: то ли неженская, то ли наоборот — сила истинной женщины. "Какой кошмар! — подумал я. — Почему в мире столько прекрасных женщин? Как я понимаю мусульман, которые легко вышли из этого тяжелого положения, создав спасительные гаремы! Коран в переводе —"покорность". Прекрасная религия". Я понимал, что могу в любое мгновение совершить глупость, и поэтому, сказав востоковеду: "Одну минуточку!" — преувеличенно азартно ринулся в тренировку. Я выкидывал неимоверные коленца, спаррингуя со всеми, что-то объясняя, Шурик начал стонать после спаррингов, которыми я его замучил. Конец тренировки. Все ушли переодеваться и после ждать меня возле зала, чтобы попрощаться. Я хотел увидеть и ее, но боялся как никогда. Сильное забытое чувство растревожило меня окончательно. Никто не ушел. Я попрощался, и со мной пошли все, кому по дороге. Краем глаза было видно, что мой востоковед, никуда не глядя, как под гипнозом, идет вместе с нами. Я начинал понимать, что имею на нее необыкновенное влияние. И тут вспомнил: жена уехала к родителям. Стало противно за себя, но знал — ничего поделать с собой не смогу. Чтобы немного отвлечься, я повернулся к ребятам и предложил: |