Книга Рецепт от безумия, страница 83 – Сергей Анатольевич Соболенко

Белый конь принял меня. Я летал на нем, сбивая руками и головой сухие сосновые ветки, топча луга и врезаясь в стога. Уцепившись за жесткую гриву, я поверил, что на этот раз проскочил. Но конь споткнулся, и я упал в стог. И вот опять — тоненькая девушка. Она выронила тетради, охнула и упала. Такая тоненькая, с бесцветными и глубокими глазами.

Кто вы? — с испугом сказала она.

Не бойся, это просто я.

А кто вы? — дрожала она.

Разве ты не ждала меня? — удивился я.

Я боюсь вас.

Ты боишься меня? Ты ждала и боялась меня всегда.

Но кто вы? — спросила она.

Я сельский подпасок, пасу лошадей, они разбрелись по этому бескрайнему лесу. Мой любимый конь много дней бежит, мы ищем их. Что же мне скажет председатель! — я схватился за голову и сделал несчастный вид.

Девочка расхохоталась и заявила, что я обманщик.

— Конечно, — не возражал я. — А кем можно стать, увидев бездонные глаза?

— Но нельзя быть таким наглым, — успокаиваясь, сказала она.

Я не наглый, я тот, кто нужен тебе. — Черный демон закрыл нас своими крыльями.

У тебя злые губы, — сказала она. — Я их боюсь.

Меня все боятся. Уходи, — попросил я. — Бери свои книги и уходи, — умолял я.

Она отшвырнула их в травы.

Ну кто же ты?

Я? Пасу лошадей, людей и собак. — Из-за стога вынырнуло мое черное чудовище, клацая белыми зубами. Девочка оступилась и опять упала.

Кто это?

Это мой брат, — сказал я. — Он не хороший, он обманщик и вечно творит подлые дела.

Я боюсь не его, а тебя.

Посмотри на меня. Разве я могу сделать что-нибудь плохое?

Я боюсь тебя. — Бездонные глаза замигали. — Он может укусить, — мудро изрекла она. — А что можешь ты? Я развел руками.

Я могу любить.

Сумасшедший. И наглый. — Ее плечи дернулись.

Глупая, — ответил я. — Просто сумасшедший. А у тебя бездонные глаза.

Если в этом мире и есть безумие, это было оно. Я пнул ногой свое черное чудовище и припал губами к бездонным бесцветным глазам. Демоны хохотали, летая вокруг.

"Община, Учитель, — эти слова звучали издалека. — Вот твое предательство перед женой, которую ты так любишь".

Она не знала мужчины и потому была так прекрасна. Нетронутая грудь и розовые губы. И если будешь перед чем-то слабым, это так просто. Нужно провалиться в бездонные и бесцветные глаза.

Как хорошо, — прошептала она.

Да быть этого не может! — удивился я.

— Хорошо потому, что боль от тебя.

Потом я забрасывал ее цветами, рвал с корнями и бросал. Пчелы безжалостно жалили меня, а я забрасывал ее душистым обволакивающим запахом. Кто была она Под стогом сена мятые тетради. Одежда смешалась с травой. Слезы и цветы стояли над нами радугой. Она хватала своими руками траву и стыдливо закрывалась ею.

"Подлец, — мелькнуло у меня в мозгу, — ведь огромные глаза жены твоей увидят сквозь время. Зачем ты тронул девочку, облив себя этой кровью? Ведь ее не отправишь просто так обратно домой. Что же делать еще с одной душой?"

Мы собрали книги, тетради, колючки друг с друга и побрели волшебным лесом. Я брел в тумане, густом и непроглядном, левой рукой держась за жесткую гриву белого коня, а правой обнимая хрупкие плечи Не часто мне попадались девочки с бесцветными и бездонными глазами, похожие на нежных, в росе, только что проснувшихся бабочек, трепетно сидящих на сонных луговых цветах У этих бабочек еще нет сил пить нектар, они полусонные. Бабочек легко взять в руки, в теплых ладонях бабочки наивно тычутся длинными хоботками между пальцами. Вот и взял я прозрачную бабочку, сорвав с того места, где сидеть бы ей долго и перебирать свои тетради с бессмысленной белибердой, которая никогда уже не поможет этой сорванной с цветка бабочке. Упавший цветок никогда не вернется на ветку. Но он возрождается дрожащей белокрылой бабочкой. Упавшая с ветки бабочка никогда туда не вернется, но она возрождается переливающейся лазурной птицей, которая дарит свои трели, ничего не требуя взамен.