Книга Просто друзья, страница 56 – Дарья Белова

А главное, ему не понравилось мое платье. По возвращению домой я избавилась от него. Новое, сверкающее, модное, но не привлекающее внимание Глеба Навицкого.

Тогда вечером меня накрыла та же пустота. Глухая.

– Мила, Никита, сегодня снова пробуем дуэтный танец. Вперед, – Соня выбежала из зала, ее ярость еще долго витала в воздухе. А мне первый раз в жизни хотелось последовать за ней, прочь из зала.

Сейчас я не влюбленная принцесса, а пустой сосуд, что двигается как по учебнику, не вкладывая в свои движения и толику чувств. Самая страшная ошибка балерины.

– Мила, ты не дышишь! – Ирина Григорьевна прерывает наше подобие танца, – ноги твои не дышат, руки тоже. Где твои глаза? Улыбка? Соберись! Ты капелька, помни.

Я не дышу. Но когда внутри пустота, зачем дышать?

Я не видела Глеба несколько дней. Остались только смятые простыни в его спальне, подушка, что еще хранила его аромат и мое одиночество. Я не ждала от него цветов, не ждала каких-то высокопарных слов и признаний. Нет. Я прекрасно знала и понимала, что мой муж – Глеб Навицкий. Но не учла главного – знать и понимать это одно, а чувствовать – другое.

А я чувствую безумную обиду брошенного человека.

– Мила, у тебя что-то случилось? – заинтересованно спрашивает Никита.

– У меня все в порядке.

– Ты сегодня другая. Не такая как обычно.

– А какая я обычно?

– Улыбаешься ты обычно, даже если что-то не получается. Тебе очень идет эта улыбка.

– Никита, я тебе нравлюсь?

– Прошу прощения?

– Я тебе нравлюсь? Как девушка?

– Мила, – он смущенно опускает свой взгляд, – да, ты мне нравишься. – Никита, такой застенчивый мальчик, что часто на меня посматривал, я не могла этого не замечать. Только сейчас он уже не мальчик, он молодой парень, симпатичный. У него теплые руки, добрый глаза и красивое тело. В балете по-другому быть и не может.

– А почему я тебе нравлюсь? Что во мне тебе нравится? – мой голос звучит твердо, уверенно, хотя ее то мне и не хватает.

– Хм… ты милая, очаровательная, добрая, – Никита поднимает руку, проводит по моим волосам. Обычно они забраны в пучок, чтобы никакая прядь не мешала, но я уже успела их расплести. Когда волосы стянуты на затылке, через некоторое время начнет болеть голова.

– Ты бы трахнулся со мной?

Он резко убирает от меня свою руку, будто ее ошпарили кипятком. Я сама не понимаю, что я спрашиваю и главное зачем. Потому вопрос этот сам сорвался с губ.

Теперь пустота внутри принимает очертания гнева и ярости. В первую очередь на себя. Я позволила вытащить на поверхность то, что было скрыто, покоилось под тоннами пыли. И было от этого хорошо и правильно. Но не для Глеба.

А когда все это вскрылось, он бросил меня и ушел. Мы больше не друзья. Да и никогда ими не были. Тогда кто мы теперь друг другу?

– Прости, Никита. Я не знаю, что на меня нашло… – в глупой попытке извиняюсь я.

– Все в порядке, – возвращает он улыбку, – и… я бы ответил да. Но ты замужем, Мила.

Он подмигивает мне в неком подобии невинного флирта и уходит в мужскую раздевалку. А я остаюсь стоять посреди зала, одна. Как и все последние дни.

В нашей раздевалке шумно, после занятий всегда так. А в душевую стоит очередь.

Я слышу голос Сони. Она говорит громко, специально, для того, чтобы было слышно всем.

– Представляешь, Апраксина-Навицкая, видела на днях твоего Глеба в клубе. Он веселился с какой-то блондинкой. Красивой, надо признать, – провоцирует она меня.