Книга Статус: все сложно, страница 153 – Дарья Белова

– Тим, принимай Варю, только быстро. Мила?

Мила не отпускала руку мужа. Горячая ладонь сжимала ее холодные пальчики, как и всегда.

В машину сели быстро. И водитель повез их в сторону отеля, где на территорию уж точно никого лишнего не пустят.

В номере спокойно и тихо. Разложены фрукты, пахнет чистотой и скрипящей белизной свежезаправленного постельного белья.

Глеб устало опустился в кресло, прикрыл глаза. Перед ним все еще решающая гонка этого сезона. От нее уже не зависел исход самого соревнования, по общим очкам Глеб и так был лидером. Но это не мешало ему волноваться и переживать. Ведь каждая мелочь может стать решающей, даже, если все ясно.

Мила подходит и присаживается на подлокотник. Наклоняется, чтобы пальчиками провести по контуру лица, очертить скулы, спуститься к подбородку и губам. А потом коротко поцеловать, покосившись украдкой на детей. Сейчас они заняты тем, что спорят.

– Еще.

– Что еще, Навицкий?

– Еще поцелуй.

Мила снова мажет взглядом по детям и наклоняется для короткого поцелуя. Глеб хватает ее прижимает к себе. Не дает вырваться или сбежать. Мила начинает паниковать, недолго. Ведь эта игра. Короткая, но такая важная для них.

А потом он целует ее так, как и хотел. Проникая в рот языком, посасывая нижнюю губу, слегка прикусывая. Дразнит.

– Навицкий! – Мила пытается подняться.

– А во сколько дети укладываются спать?

– Лиля созванивается с Тимом в девять по нашему времени, а потом укладываются спать. Ты знаешь, что он поет ей песни? Варе?

Уложить дочь всегда было проблемой. Она не признавала сказки, стихи, истории. Все, что касалось волшебных принцесс и их принцев, ее не впечатляло. Только песни. О том, что придет в голову. Было забавно наблюдать за Глебом, когда сочинял свою. Однажды это длилось полчаса. Мила стояла под дверью детский и тихо смеялась. Он пел ей про мальчика, хулигана, которого пыталась исправить юная балерина. И он в нее влюбился.

В тот вечер песню ей пел Тим. У него репертуар был более скудным. Его тема – гонки, как и у его отца когда-то. Теперь он мечтает гонять на треке вместе с Глебом. Дядей Глебом. Тот не стал ему отцом, но оказывал поддержку во всем. Можно ли взрослого человека считать другом? Скорее всего, да. Потому что Тим считал Глеба именно другом.

Варя уснула быстро. Сказывалась общая усталость и смена часовых поясов. А еще погода. В Эмиратах она жаркая. Душно и невыносимо пыльно на улице, и единственно желание – скрыться под тенью пальм, а лучше, у бассейна в отеле.

– Мила, ты знаешь о чем я думал, когда пересек финишную черту? – Глеб лежал на кровати, смотрел в потолок. Мила положила голову ему на плечо, – а если бы мы с Маратом были на треке? В разных командах? Как бы все происходило?

– Не знаю. Но ты же всегда говорил, что не надо спрашивать у истории вопросы, начинающиеся с “если”.

– Кир звонил. Поздравлял. Говорит, что, когда на последний круг пошел, аж бутылку пива разбил о стену. А Макс в баре смотрел. Этот придурок еще ставку сделал. На то, чтобы я второй пришел, прикинь?

– Зачем?

– Ставка на второе место – выигрыш, потому что большинство ставили на первое. А если стал бы победителем, то ему и так хорошо. Радовался победе бы. Хитрый жук.

– Но ты же и так победитель. Мой победитель, – Мила садится верхом и тянется за своей порцией поцелуев. С каждым движением они становятся более откровенными, чувственными.