Книга Сделка, страница 86 – Дарья Белова

Дрожу то от дикого холода, то от жгучего зноя. Прижимаюсь к Алексу бедрами и шепчу запретные слова: «Люблю тебя». Эдер затыкает мой рот яростным поцелуем.

Эти слова ему не нужны. Они рушат его устоявшийся мир, и Алекс цедит какие-то ругательства на немецком.

Каждая моя мышца напряжена. Даже губы. Серые глаза Алекса наполнены паникой и желанием.

— Люблю… — повторяю.

Кружу взглядом по застывшему лицу.

Алекс подхватывает меня и несет к кровати.

Нервы натягиваются, в ушах стоит шум, будто закипает вода. Я глубоко вздыхаю и отпускаю себя.

Эдер зарывается в мои распущенные волосы носом и пальцами. Массирует, вдыхает морской аромат и соль. Я чувствую запах его кожи и пряной корицы.

Задерживаю дыхание, когда Алекс медленно в меня погружается. Мы смотрим в глаза друг другу, и я приоткрываю рот, чтобы поцеловать гонщика.

Задыхаюсь, мои бедра сжимают его таз. Прошу большего, двигаясь теснее.

Мы стонем одновременно. Медлительная, убивающая ласка будто бы для меня, только для меня. Улыбаюсь, не скрывая безумства и удовольствия.

В эту минуту он только мой. И счастье только мое.

Мне хорошо между ног и очень больно в сердце. Оно готово разорваться от противоречивых ощущений.

Алекс покрывает поцелуями мое лицо и шею. Улетаю от его касаний. Он проводит руками по груди и животу, сжимает ягодицы.

Шипение срывается с моих губ, когда Алекс большим пальцем скользит по моему соску. Вновь взглядами сталкиваемся и продолжаем смотреть, когда кончаем.

Мой последний стон заглушает тихий шепот. Эдер произнес:

— … Марта.

Если завтра наша связь прервется, я буду помнить этот момент, когда я чувствую его мимолетную любовь.

Мои губы изгибаются в улыбке.

Я провожу руками по его влажным волосам и стираю выступивший пот на висках.

Тело расслабляется, но я продолжаю воспроизводить бормотания Алекса: Марта, Марта, Марта…

А если Алекс сможет меня полюбить?..

Италия, Монца

После почти месячного перерыва Алекс возвращается к гонкам. Несколько недель, течение которых мне хотелось остановить, прошли.

В Париже, глядя на огни Эйфелевой башни, я решила, что буду любить за двоих, чего бы мне это ни стоило. Поддерживать, оберегать, заботиться, пока не настанет последний день нашего соглашения.

— Эй, не видишь, куда прешь? — гремит недовольный голос.

Парень, едва старше, сбивает меня с ног и проливает айс-кофе. На меня, конечно же.

Вместо того, чтобы ответить что-то емкое, я старательно оттираю бежевые следы на белой ткани платья. Жалко. Мне его Алекс купил во время нашего путешествия по югу Франции. Дорогое, брендовое. Что интересно, оно понравилось и мне, и Алексу.

На слезу пробивает. Химчистка же справится с таким пятном?

— Дура! Из-за тебя я без кофе! — наседает с обвинениями. А я себя не узнаю.

Ответь ему, Марта!

Но я стою, вылупив глаза и открыв рот. Обидно до чертиков.

— Сам смотри, куда идешь! — нежный женский голос раздается слева, затем мне протягивают какую-то влажную салфетку со словами:

— От пятен.

Серена.

— Спасибо, — сипло отвечаю и продолжаю оттирать пятно. Оно все расползается и расползается. Плохой знак. Пятно напоминает тучу, которая неотвратимо приближается.

— Да не за что. Он сам пошел напролом, а виновата девушка, — улыбается. Но насколько искренне? Я до сих пор помню ее взгляд в дверях палаты Алекса. Она была готова меня растерзать из-за того, что я посмела «влезть».